Только для мужчин
Шрифт:
Тем не менее Марк влюбился в Пегги Чёрч сразу, как только ее увидел. Сначала он этого не понимал, не понимал и несколько недель спустя, но когда его наконец осенило, он вынужден был признать, что это действительно бывает. Еще более удивительным было то, что с Алексом случилось то же самое. Но об этом Бакнер узнал много, много позже.
Вообще-то, когда Марк впервые увидел Пегги (что произошло через неделю после ее поступления на работу), она ему не глянулась. Пегги была явно настроена против Марка, хотя это вполне можно было понять, учитывая его репутацию и растущую неприязнь феминисток к «Мачо».
Когда он высказал свое удивление Нэн, та была лаконична:
– Она одна из самых ярких личностей, которые я когда-либо встречала, Марк.
– Вы знаете, что она мне сказала, когда я впервые пришел в офис?
– Нет, но хотела бы узнать.
– Она сказала: «Ну как прошло путешествие на борту «Летающего публичного дома», мистер Бакнер? Хорошо повеселились?»
Нэн от души рассмеялась:
– Она выражается довольно откровенно, наша Пегги. Я тоже имела случай убедиться в этом.
– Но разве можно такое говорить своему работодателю? – посетовал Марк. – Особенно при первой встрече. Господи! Другой бы на моем месте ее тут же уволил!
Нэн посмотрела на него каким-то странным взглядом:
– Так почему же вы этого не сделали?
– По правде говоря, я и сам не знаю. Самое забавное, что это мне и в голову не приходило.
– Что ж еще не поздно это сделать.
– Посмотрим, как пойдут дела дальше, – отвернувшись, уклончиво сказал он.
До появления Пегги Марк бывал в нижнем офисе раза три-четыре в месяц. Теперь же он поймал себя на том, что появляется там по несколько раз в неделю. Через некоторое время Пегги стала чувствовать себя в его обществе более непринужденно, и Марк пришел к выводу, что ее агрессивность с самого начала была всего лишь защитной реакцией.
Его удивило, как быстро Пегги вошла в курс дел редакции «Мачо». Конечно, она уже работала в другом журнале, и Марк прекрасно знал, что Алекс и Нэн всячески интригуют, чтобы перевести ее в штат редакции. Но тем не менее…
Однажды в конце рабочего дня Марк вышел из своего кабинета и, прислонившись к стене, наблюдал за тем, как Пегги печатает. Это напоминало игру пианиста. Ее длинные пальцы двигались так же непринужденно, с той же быстротой и грацией.
Движения пальцев начали замедляться. Секунду Пегги сидела совершенно неподвижно, затем развернулась вместе с креслом и посмотрела на Марка в упор.
– В таком шуме вы не могли меня услышать, – усмехнувшись, сказал Марк. – Или вы экстрасенс?
– Мистер Бакнер, мне не нравится, когда ко мне вот так подкрадываются!
По выражению ее лица Марк понял, что Пегги взбешена. Он поднял руки, показывая, что сдается.
– Я извиняюсь, дико извиняюсь. Я не подкрадывался к вам, это получилось случайно. Просто рабочее время уже закончилось.
– Вот как? – бросив взгляд на часы, сказала
– Если вы не смотрите на часы, значит, вам здесь нравится.
– Мне действительно здесь нравится. – Взгляд у нее был настороженный. – Нэн предупреждала меня, что вы часто работаете допоздна, что вы полуночник и поэтому мне иногда придется работать по ночам.
– Это правда. Я действительно люблю работать по ночам. Но сейчас это в основном касается дел, связанных с «Мачо энтерпрайзиз». Над ними я работаю в верхнем офисе, так что вся тяжесть работы ложится на Нэн. А журналом занимается Алекс. Вы наверняка заметили, что он имеет практически полную свободу действий.
– Я это заметила. Вам с ним повезло. Он замечательный редактор.
– Я думаю, что он лучший редактор в стране. – Марк слегка улыбнулся. – Хотя я никогда ему об этом не говорил.
– А почему? Всем приятно знать, что их ценят.
– В таком случае я должен сказать, что вы лучший секретарь из всех, что здесь работали.
– Вы имеете в виду секретарей нижнего офиса?
Марк слегка поморщился:
– Уверяю вас, в этом нет ничего унизительного.
– В таком случае, мистер Бакнер, я с благодарностью принимаю ваш комплимент. – Пегги улыбнулась, и он в первый раз заметил небольшую ямочку на ее левой щеке.
– Вы уже должны были понять, что мы здесь обходимся без излишних формальностей. Я предпочитаю, чтобы меня называли Марк. Мистер Бакнер – это чересчур помпезно.
– Хорошо… – она запнулась, – …Марк.
Через открытую дверь Пегги был виден коридор. Во всех редакционных помещениях уже погасили свет. Она поднялась на ноги. Марк уже давно заметил, что многие женщины, даже очень грациозные, выглядят довольно неуклюже, когда встают с вращающегося стула. Но Пегги даже тут умудрялась сохранять изящество движений.
Пегги достала из шкафа свой жакет, и Марк поспешно подошел, чтобы помочь ей одеться.
– Вы не хотите со мной поужинать? – неожиданно для самого себя предложил он, задержав руки на ее плечах. – Если, конечно, вы свободны.
Поведя плечами, Пегги стряхнула его руки.
– Зачем? – испытующе глядя на Марка, спросила она.
– Зачем? Ну, потому что я… – Застигнутый врасплох, Марк разозлился. – Черт побери, почему обязательно должна быть какая-то причина? Вы привлекательная женщина, насколько я понимаю, незамужняя, а мне не с кем сегодня поужинать…
Пегги не отводила взгляда от его лица.
– Но вы мой работодатель. Верно?
– И что же?
– Когда я пришла сюда, то в первое же утро устроила проверку хитрож…ой Нэн, и она поставила меня на место, ответив площадной бранью. Она сказала, что вы никогда не трахаете своих сотрудниц. Это так, Марк? Или она маскируется? Или, может быть, вы внезапно изменили правила?
Его гнев сменился замешательством. Таким смущенным он еще никогда себя не чувствовал. Как будто машина времени перенесла его в те давние годы, когда в присутствии девочек он краснел и бледнел от страха, что они заметят его постоянную эрекцию. Некоторое время Марк даже носил двойные шорты, доставлявшие ему массу неудобств. Сейчас он почувствовал, как краска приливает к его лицу.