Только любовь

Лоуэлл Элизабет

— Впрочем, не стоит об этом, — поспешила сказать Виллоу. — Я спросила без всякой задней мысли… Вы предпочитаете кофе или чай?

— Неужели у вас есть чай?

Этот вопрос сказал Виллоу о многом.

— У нас всегда есть чай. Джесси — это жена Вулфа Лоунтри — выросла в Шотландии и Англии. Некоторое время там же воспитывался и Вулф.

— Вулф, — наморщила лоб Шеннон. — Кажется, Бич упоминал о нем.

— Неудивительно. Рейф приобрел прозвище Бич в тот день, когда в Каньон-Сити бандиты стали непристойно

выражаться по адресу Джесси за то, что она вышла замуж за полукровку.

Внезапно Шеннон не просто вспомнила, а словно увидела, как с умопомрачительной скоростью движется рука Бича, услышала хлесткий щелчок кнута — и на изрыгающих грязные слова губах Бо Калпеппера выступила кровь.

— Вот так и я познакомилась с Бичом, — сказала Шеннон.

Виллоу одобрительно кивнула, снимая со сковородки бисквиты. Хотя она и не стала задавать вопросов, но ей было очень интересно, каким образом ее брат свел знакомство с женой, или, по словам Бича, вдовой, охотника, имевшего на Западе славу человека грозного и зловещего.

— Я пришла в лавку в Холлер-Крике, чтобы купить кое-какие продукты. И тут откуда ни возьмись появились Калпепперы. С этими известными в округе головорезами люди старались не связываться… Словом, они стали говорить обо мне… Конечно, всякие гадости, но… — Шеннон пожала плечами.

— Вы были одна? — спросила Виллоу, перекладывая бисквиты в миску.

— Да… Я пыталась урезонить Бича и убедить его не вмешиваться… Боялась, что ему не поздоровится. Как-никак четверо вооруженных мужчин против одного, а у Бича не было даже ружья. Калпепперы пользовались очень дурной репутацией в долине Эго.

Сердце у Виллоу сжалось, когда она представила, что ее любимый брат вынужден был противостоять четверым бандитам.

— Калпепперы продолжали говорить гнусности, — продолжала рассказ Шеннон. — А потом вдруг раздался хлопок как при выстреле и на губах Бо появилась кровь… После этого еще один из Калпепперов подпрыгнул и заорал, словно на него набросился рой ос… Когда я поняла, что по бандитам гуляет кнут, все было почти уже кончено.

Виллоу вытерла руки о фартук и издала продолжительный вздох.

— Я видела некоторые трюки, которые брат проделывал с кнутом, но четверо вооруженных громил… — Виллоу покачала головой.

— Они не ожидали такого, — раздался в дверях голос Бича. — Это весьма облегчило мою задачу.

Шеннон обернулась на голос. За Бичом стоял Калеб Блэк.

— Впредь не поступай так глупо и опрометчиво, — посоветовал Калеб.

— Я ведь и не планировал поступать так, как поступил, — возразил Бич.

Калеб засмеялся, вошел в кухню и прикоснулся к волосам Виллоу с нежностью, которая поразила Шеннон.

— Как поживает моя любимая девочка? — негромко спросил он.

— Толстеет так, что скоро по весу будет равна двум.

Улыбнувшись,

Калеб сказал Виллоу на ухо что-то такое, что другим не было слышно. Появившийся румянец на ее щеках и улыбка свидетельствовали, что мужем своим она не менее довольна, чем он своей женой.

— Это бисквиты так пахнут? — спросил Бич.

— Нет! — быстро отреагировал Калеб. — Это все в твоем воображении.

— Как бы не так!

Калеб схватил миску с бисквитами и сделал вид, что хочет спрятать ее под полой куртки.

Шеннон удивленно ахнула. Она даже не заметила, чтобы Бич тянулся к бисквитам, тем не менее он уже держал несколько в руке.

— Я ожидал, что ты так поступишь, поэтому стянул бисквиты, когда ты что-то шептал на ухо моей сестричке, — объяснил Бич.

Виллоу закатила глаза и покачала головой.

— Оба хороши! — с притворным негодованием проговорила она. — Можно подумать, что я испекла только по одному бисквиту на человека.

— Я как раз хотел поговорить с тобой об этом, — сказал, наклоняясь к Виллоу, Калеб. — Наряду с другими делами.

Шеннон заморгала глазами, стараясь не смотреть. Она была почти уверена, что Калеб прикоснулся губами к уху Виллоу.

— Фу! — воскликнула Виллоу и шлепнула мужа по широкой спине. — Если ты будешь отвлекать меня, у меня сгорит бекон или я пересолю тесто.

— Ты все слышал, — вмешался Бич, схватив Калеба за руки. — Пошли отсюда, старина. Ты не должен касаться бисквитов Вилли.

Смеясь и делая вид, что упирается, Калеб позволил Бичу вывести себя из кухни.

— Вы так удивленно смотрите, — сказала, сдерживая улыбку, Виллоу.

— Да, наверное, — согласилась Шеннон. — Бич здесь какой-то совсем другой. То есть, я хочу сказать, он улыбался, шутил и в долине Эго, но не так. Не так… весело.

— Бич знает, что здесь ему не надо быть настороже, не надо слишком тщательно подбирать слова… Мы его семья.

Шеннон не хотелось бы, чтобы Виллоу почувствовала печальные нотки в ее голосе, но, по всей видимости, скрыть их ей не удалось.

— Дом для вечного странника, — полушепотом сказала она.

— Да, мой брат такой, — признала Виллоу, отмеряя ложкой соль. — Бродяга и странник. Он был такой уже тогда, когда я была еще малявкой.

До кухни донесся отчаянный плач ребенка. Виллоу взглянула на муку и на плиту. Вздохнув, она ополоснула в тазу руки и вытерла их о фартук.

— Извините, — сказала она. — У Этана нет отцовского терпения. Если я не заберу его из колыбели и не понянчу, он станет кричать на весь дом.

— Идите, конечно. Я допеку бисквиты. Рабочие поели?

— Для них готовит жена Чугунного.

— Значит, нам потребуется еще четыре сковороды бисквитов, так ведь?

Янтарная бровь Виллоу удивленно поднялась.