Только любовь
Шрифт:
В одном месте, как свидетельствовали следы, Шеннон внезапно остановилась. Здесь можно было увидеть гильзы от патронов.
Бич поднялся в стременах, осмотрелся и сразу же обнаружил останки оленя. Шеннон разделала его с ловкостью, которая доказывала, что это было для нее не внове. То, что не могла унести, она подвесила на ветвях, чтобы мясо не растащили хищники.
«Что ж, Молчаливый Джон хоть чему-то ее научил. Конечно, шкура вряд ли на что сгодится из-за дыр от дроби, а во время еды нужно быть осторожным, чтобы не сломать зуб о дробину,
Дальнейшие следы Шеннон вели к ущелью, которое петляло среди горных отрогов. Благодаря недавним изысканиям Бич знал, что оно выведет к поросшему лесом склону в полумиле от хижины. Это был, пожалуй, самый короткий путь к дому Шеннон и самый удобный для пешехода, но не для лошади, потому что там придется несколько раз пересекать ручей.
Бич был на лошади.
На какое-то время у него возникло искушение поехать ущельем — к этому подталкивала тревога, которую он не мог в себе побороть.
«Не будь большим глупцом, чем ты есть, — сказал себе Бич. — Ни к чему заставлять Шугарфута мочить ноги в ледяной воде и подвергать его риску сломать ногу».
И тем не менее сердце подсказывало ему отправиться вслед за Шеннон. А здравый смысл говорил, что с Шеннон все будет в порядке.
Инстинкт шептал, что именно ее голос окликал его в тишине.
Бич развернул мерина и пустил в обход. Как ни беспокойно было на душе, он не торопил Шугарфута, повторяя про себя, что, когда он доберется до хижины, найдет Шеннон дома целой и невредимой. Теплая хижина будет наполнена знакомыми запахами бисквита и мяты.
Правда, все это будет не для Бича…
За этими мыслями он незаметно преодолел две мили.
Он увидел хижину. Но из трубы не шел дым. Не пахло бисквитами, а главное — не было видно следов от ущелья.
Беспокойство, которое владело Бичом, перешло в смятение, затем в ужас. Он развернул Шугарфута и осмотрелся вокруг.
Не было заметно никакого движения. Бич торопливо расстегнул седельную сумку и извлек из нее подзорную трубу. Выдвинув на полную длину, он приставил ее к глазу, но не увидел ничего, кроме снега, ослепительно поблескивающего в просветах между деревьев.
И никаких следов…
17
Бич прошел почти все ущелье, пока нашел Шеннон. Стоя по колено в воде, она пыталась палкой раздвинуть два валуна в русле реки.
Внезапно раздался треск, палка сломалась, и Шеннон полетела в воду.
Лишь теперь Бич понял, что же произошло. Перебегая ручей по камням, Красавчик поскользнулся, и его задняя лапа попала между двумя валунами, сдвинуть которые Шеннон было явно не под силу.
Судя по тому, что возле валунов валялась уже не одна искореженная палка, Шеннон уже долгое время безуспешно пыталась с помощью такого рычага сдвинуть валуны и вызволить Красавчика.
Когда Шугарфут остановился на заснеженном берегу ручья, Шеннон медленно выпрямилась, не без труда разгибая спину. Движения ее
Бич соскочил с лошади.
— Выходи из ручья, пока не закоченела совсем! — скомандовал он.
Возможно, из-за шума бурливого ручья она не услышала слов Бича. Так или иначе, она сунула еще одну длинную палку между валунами и всем телом навалилась на нее.
Палка сломалась.
Лишь благодаря проворству Бича Шеннон снова не оказалась в ледяной купели. Бич сгреб ее в охапку, поднял и опустил в седло на Шугарфута. Сняв с себя куртку, он закутал девушку.
— Оставайся здесь! — крикнул Бич. — Ты слышишь меня, маленькая дурочка? Сиди здесь!
— К-красавчик…
— Я вызволю его, но если ты станешь дергаться, я перво-наперво отвезу тебя в хижину. Поняла?
На сей раз, похоже, слова Бича дошли до Шеннон. Она нервно кивнула. Он взял ее закоченевшие руки и положил их на луку седла. Несколько мгновений он испытующе смотрел на нее, затем повернулся к Красавчику, который тремя ногами стоял в воде бурлящего ручья.
— Стало быть, Красавчик, — обратился к нему Бич, ступая в ледяную воду, — ты попал в переплет, бедняга.
Огромный пес приветственно махал хвостом и поедал Бича ясными волчьими глазами. Тело его было сухим. Если он и замерз, то по нему это было незаметно. Он даже не дрожал.
Бич нагнулся и осторожно ощупал пса. Ран и вывихов Бич нигде не обнаружил.
— Кажется, ты чувствуешь себя получше, чем твоя хозяйка, — пробормотал Бич. — Надо как-то вытащить твою лапу и при этом не повредить ее.
Говоря это, он ласково гладил пса и одновременно рассматривал валуны, прикидывая, каким образом решить проблему. Он уперся сперва в один, затем во второй валун, прикидывая, насколько основательно они сидят.
«Тяжелые камешки, что и говорить… Но сдюжить можно», — подумал Бич.
Красавчик тихонько заскулил, когда Бич снова стал пробовать по очереди валуны, пытаясь определить, который из них может поддаться.
— Потерпи, малыш. Я слышу тебя и не прищемлю тебе лапу.
Он подобрал несколько поломанных палок и сунул их в расселину недалеко от лапы пса. Пользуясь камнем, как молотком, до отказа забил палки между валунами.
— Это чтобы они не прищемили тебе лапу, — объяснил Бич. — А теперь терпи и держись, малыш. Придется попотеть… Не обойдется и без ругани.
Присев на корточки, Бич сунул руки в ледяную воду и стал отгребать гравий из-под основания облюбованного им валуна. Это нужно было сделать для того, чтобы удобнее схватиться за камень. Работал Бич быстро, понимая, что руки в ледяной воде вскоре перестанут его слушаться.
— Нам повезло, — проговорил Бич, подводя обе руки под низ валуна. — Здесь есть небольшой выступ… за который… можно… ухватиться…
Последние слова Бич произносил сквозь зубы, изо всех сил нажимая на камень. Камень против камня. Ноги Бича слегка соскользнули, но Бич не отступал.