Только мои грёзы
Шрифт:
Поломав свой ночной сон, Мин встала рано, приготовила чай и принесла его на подносе своим друзьям в постель. Молли в восторге разбудила мужа.
— Погляди на нашу новую горничную-француженку, — сказала она.
Дэвид, близоруко щурясь, поглядел на Мин.
— Бонжур, — сказал он с отвратительным выговором. — На что это похоже: ты приносишь чай, вместо того чтобы мне встать и приготовить его самому?
— Мне нравится это! — воскликнула Молли. — Это ведь то, что я делала для Дэвида.
Мин посмотрела на Молли. Та прекрасно выглядела с утра — полная, розовощекая,
— Девочка проснулась, — сказала она поспешно. — Пойду принесу ее вам.
Так начался для Мин первый день работы у старых друзей. Трудный жаркий летний день всего лишь с двухчасовым отдыхом в постели, на чем настояла Молли, так как Мин выглядела еще очень бледной и слабой. Но это не был несчастливый день, потому что общение с Маргарет было для Мин всегда приятно. Сплошным удовольствием было посидеть с ней одной, отпустив Селерсов в гости. Работа эта могла быть и не очень оплачиваемой, и утомительной, но все же Мин не зря тратила время.
Но весь день она гадала, что Джулиан и миссис Тренч думают о ее бегстве, и так жаждала новостей о нем, что еле удержалась, чтоб не позвонить.
Она, наверное, была бы польщена, если бы узнала, как они оба были встревожены ее исчезновением. Когда Джулиан услышал об этом, придя на работу, он почти рассердился на Мин, доставившую ему новые неприятности, как будто старых было мало. Потом, прочтя ее записку миссис Тренч, он понял, какая самоотверженность двигала девушкой, и был глубоко тронут этим. Но остался очень обеспокоен.
— Нельзя позволить ей вот так пропасть, — сказал он, расхаживая по кабинету с патетическим письмом Мин в руке. — Куда она могла деваться?
— Ей-Богу, не знаю, — ответила Ева Тренч. — У нее вроде не было никого, кроме тети в Стритхэме, но туда она не вернется. Но я знаю, что она хотела бы работать с детьми. Можно обратиться в известные семейные агентства. Попрошу одну из своих девушек обзвонить их и узнать, не обращалась ли туда Мин Корелли за работой.
— Вы умница, — сказал Джулиан.
Миссис Тренч вспыхнула. Похвала Джулиана много значила для нее.
К его разочарованию, она сообщила через некоторое время, что найти следов Мин таким путем не удалось.
— Ну, конечно, — добавила она, — можно подождать и потом позвонить еще раз.
— Но какого дьявола она будет делать ночью? — спросил Джулиан. — У нее и денег ведь нет. Вот что беспокоит.
Еще больше он встревожился, когда та же ситуация сохранилась до конца недели. При всех их усилиях найти Мин Корелли ее исчезновение продолжало оставаться тайной. Но Джулиан не пошел на то, чтобы нанять частного детектива или дать объявление по радио. Такие вещи в этой ситуации были неуместны. Имеет ли он право искать ее? Раз у нее были причины исчезнуть из его жизни, надо их уважать, думал он мрачно. И все же он не мог смириться с тем, что не знает, где она. Он все вспоминал ее лицо, печальные голубые глаза. И выходит, не будет ничего, кроме волнующих воспоминаний? А ведь она оставила большой след в его жизни. С ее появлением он приобрел что-то неощутимое,
Между тем жестокая машина закона, однажды запущенная, надвигалась на него.
Осенью он переживал тяжелое одиночество. Продолжалось оно и зимой, когда деревья обнажились. С Нового года земля лежала под снегом, а сад и дом погрузились в суровое белое безмолвие.
Уродливая сделка с Клодией имела много неприятных последствий, одним из которых стало отчуждение дяди Филиппа. Он был непреклонен в осуждении развода, и все эти долгие горькие месяцы не поддерживал с племянником никаких отношений, кроме деловых. Несправедливую опалу Джулиан тяжело переживал.
И финансовое положение в целом ухудшилось. Он ведь оплатил не только издержки по бракоразводному процессу, но и крупную сумму, которую Клодия требовала за исключение имени Мин из дела. В издательском бизнесе в целом наступила депрессия, и доход Беррисфорда угрожающе снижался, выдвигая нужду в жесткой экономии.
Содержать имение стало трудно, но он любил этот дом. Он многое передал Клодии. И этот портрет, полный злой силы, он снял и послал на ее квартиру. Пусть берет! Ему больше не хотелось напоминаний о ней.
Жизнь в Шенли стала нелегкой. Джулиан кое-как мог оплатить одного садовника и нанять слугу, бывшего солдата, который кое-что умел готовить. Но большая часть дома была закрытой и нежилой. Миссис Тренч советовала ему снять квартиру в городе. Но он слишком привязался к любимому дому. Дом был пуст и полон теней, но Фрисби, его верный лабрадор, был с ним. Долгими зимними вечерами они вдвоем сидели у огня в библиотеке, не нуждаясь больше ни в ком.
После объявления в газете о разводе и сплетен, распространенных бывшей кухаркой вместе с Рози и ее родителями, которые съехали отсюда, посетителей в Шенли стало куда меньше. А еще летом Джулиан с иронией замечал, сколько матерей с молодыми дочерьми старались обходить его. Конечно, все поверили в его измену Клодии.
Иногда он с большой горечью укорял себя за то, что позволил Мин исчезнуть, не удержал ее здесь. Он мог бы даже жениться на ней. Ее обожание могло превратиться во что-то реальное и действительно глубокое. И он со временем мог ответить взаимностью. Впрочем, слишком много «могло бы». И он ведь тогда правильно считал, что нехорошо пользоваться ситуацией, когда он не любил ее и даже не думал о новой женитьбе. И вот — она неизвестно где, а ему ничего не осталось, ничего, чтобы вознаградить себя за жертву, которую принес он, чтобы спасти Мин от Клодии.
Наступил март. Клодия по крайней мере сдержала слово, все прошло тихо, пресса едва заметила эту историю. Клодия получила развод и треть доходов мужа, а он вернулся в Шенли почти разоренным, но свободным.
Но жизнь стала малоприятной для Джулиана. В одиночестве он постоянно вспоминал Мин. Где она, как она? Ему казалось, что со временем он все забудет, но память о ней была живой, и для него начался новый период беспокойства.
И вот вдруг, неожиданно, снова в конце лета, Джулиан почувствовал непреодолимое желание найти девушку, невольно ответственную за эти перемены в его жизни.