Только моя принцесса
Шрифт:
Едва я появилась в палате, как он окинул меня таким равнодушием и презрением…
Что я растерялась, и расстроилась окончательно.
А ведь, если бы…Если бы не его ненависть и холодность ко мне, которые ощущались с расстояния, я бы в больнице дневала и ночевала.
А не просто навестила и притащила, уже поняла, никому не нужные здесь фрукты и шоколадки.
Но стоило только глянуть на его лицо, как сразу становилось ясно, не нужна ему моя забота. А единственное его желание, это чтобы я
Что я и сделала, хотя внутри всю разрывало от обиды.
Горр успокоил, сказав, что медперсоналу заплачено за самый лучший уход. Только не упомянул о том, что медсестра едва ли не их с Игнатом возраста, а еще очень красивая.
Может…Может, поэтому Игнат так негативно воспринял мой приход?
А потом поинтересовался зачем-то, как прошел обед. Будто ему есть до этого какое-то дело. Словно не все равно.
А теперь кажется, и правда не все равно.
Придрался к одежде, не понравилось ему.
Зачем-то делает вид, что я для него по-прежнему что-то представляю.
Да, я нарядилась в излишне короткую юбку. Но на то есть свои причины.
Да, я повисла на брате под взглядом Игната так, как будто тот мой парень, и с ним меня связывает что-то глубоко личное и, по меньшей мере, романтичное.
Да, я не удостоила Игната прямого взгляда. Чтобы лишний раз не разочаровываться.
И что с того?
Зачем он приблизился и дал понять, что его как-то беспокоит мой внешний вид?
Зачем вторгся в мое личное пространство своим рваным дыханием, негромким, но вибрирующим на каких-то необычайно чувственных нотах проникновенным голосом и притягательным до ужаса мужским запахом?
Отчего тело сразу же преобразуется в мягкий безвольный пластилин.
Почему он просто не прошел мимо?
Зачем? Зачем?
Меня так тянет к нему, так неумолимо тянет, но я не хочу в очередной раз разбиваться о непробиваемую стену.
Я отчаянно боюсь, что мой план снова не сработает.
Наверное, что-то со мной не то и не так.
Я…не могу нравиться мальчикам. При близком общении со мной они все…отворачиваются и начинают сторониться.
И если с парнями из лицея все понятно, они уже давно пляшут под их с братом дудку, то Вадим…Даже он…
Прислал дурацкое сообщение, в котором заявил, что не хочет больше со мной общаться, и пропал. Будто не он названивал и написывал все дни и вечера напролет, а еще приглашал в гости на следующие выходные.
Это из-за того, что я отказала ему в поцелуе?
Я не понимаю…
Если парням от девчонок только этого и нужно, и без этого они отказываются встречаться, почему же Игнат, наоборот, сторонится меня и моих прикосновений?
Вадим хотя бы попытался выказать интерес, тогда как Игнат, хоть и спас, только и делает, что снова старается уколоть.
Что
…
На перемене Мила тащит меня в кафетерий, и я иду. На деревянных ногах, сама же только тем и занята, что среди учащихся высматриваю брата и его компанию.
Боюсь столкнуться, и вместе с тем этого хочу. Но у витрины с пирожными толкутся одни лишь девчонки.
– Говорят, Вадим Рудской, ну, новенький старшеклассник, забирает документы из лицея, - произносит Карина Одинцова, староста соседнего класса. – Прикиньте?
– А почему? – любопытничает Мила, бесцеремонно влезая в разговор.
– Сами не знаем, - пожимает плечами Карина. – Пока что он взял больничный, но слух уже прошел.
– Странно, - не унимается подруга, - хотяяяяя…
И Мила со значением косится на меня.
– Что? – не выдерживаю этого взгляда с хитринкой.
Так и тянет щелкнуть любопытную Варвару по лбу.
– Да, Алис, - встревает в разговор темноволосая Яна. – Вы вроде бы встречаться с ним начали. Ты должна знать, в чем там дело.
– Ничего я не знаю, - говорю я, вдруг некстати подумав, а не могло ли такое решение оказаться делом рук брата и его подпевал?
Но девчонки уставились на меня, и не дают как следует развить эту мысль.
– Вадим Рудской…Мы с ним…
Хочу сообщить девчонкам, что мы прекратили всякое общение еще неделю назад. К тому же, как парень он меня больше не интересует. Чтобы те не приставали больше. Что для меня и самой эта новость оказывается неожиданной.
Но тут вдруг выражения лиц всех подруг без исключения резко меняются. Становятся настолько глупо-заискивающими, что не стоит труда догадаться, кто именно подходит к нам со спины.
Такой эффект остолбенения и внезапного помутнения рассудка у девчонок могут вызывать у нас только двое.
Я замолкаю, так и не закончив фразу.
Разворачиваюсь.
Так и есть, Игорь с Игнатом.
Притягательные, аж дух захватывает. Один с пронзительно-синими насмешливыми глазами, другой – с затягивающими в непроглядную бездну опасными черными омутами.
Самые невыносимые, но, конечно, и самые-пресамые лучшие.
Только в свете последних событий меня их появление не слишком радует, скорее напрягает.
– Ах-ха, привет, - восклицает Мила, как обычно стараясь сделать вид, что ее тайное увлечение моим братом осталось в далекой средней школе.
– Привет, - со смешком здоровается Игорь, переводя на подругу наглый, читающий все ее мысли до единой взгляд.
Та сейчас же и довольно густо краснеет.
Вчера я краснела точно так. Когда случайно узнала, что Горр замутил с той красивой молоденькой медсестрой, что ухаживала за Игнатом. К которой я без промедления его приревновала.