Только одна ночь. Ошибка прокурора
Шрифт:
С ума я схожу, что ли?
– Ну почему же, Феликс, – мурлычет в трубку Лида. – По закону ты мой муж. И на развод нужно мое личное согласие.
– Я в курсе, дорогая. На что ты надеешься? На алименты? – роняю резко. – Ладно, я готов их тебе платить, – соглашаюсь устало. – Только прими моего адвоката и подпиши нужные бумаги. Я с тобой жить все равно не собираюсь.
– А если я сделаю аборт, ты вернешься? – бросает она порывисто.
А у меня в глазах темнеет от ужаса. С каким чудовищем я жил все эти годы? И снова на ум приходит Лара.
У
А эта… Слов нет.
– Ладно, я приеду к тебе. Обсудим условия, – вздыхаю тяжко. А сам думаю, что бы наплести Ларе? Не надо ей знать о моей предстоящей встрече с Лидой. А то изведется вся.
Меньше знаешь, крепче спишь!
Глава 27
Глава 27
– Глеб! Солнышко! Что случилось? – вихрем врывается во двор брюнетка в короткой юбке и на высоченных каблуках.
Наплевав на раненое плечо, лезет целоваться к оторопевшему Наумову.
А потом переводит негодующий взгляд на нас.
Кирилл как больной котенок жмется к моим ногам. Обнимаю худенькие мальчишеские плечи и пытаюсь увести ребенка в дом. Мое дело – сторона, а вот Алиса настроена решительно.
С гордо поднятой головой выступает вперед.
– Привет, Самсонова! – усмехается ехидно. – Ты тут каким боком?
– Сарычева? – охает та. – Ты почему здесь?
– Я - на законных основаниях, – отрезает Алиса и переводит гневный взгляд на дядюшку. – Ну ты даешь, Глеб Альбертыч! Сколько ж у тебя баб?!
– Алиса… Я бы попросил… - закашливается Наумов.
– Бесполезно, ты же понимаешь, – отмахивается та. – Я тебя люблю… Ты ж знаешь.
– Я тебя тоже. Но хватит, – злится Наумов.
– Вы вообще кто? – уничижительно оглядывает нас незваная гостья.
– И не спрашивай! – нахально заявляет Алиса. – Гарем тут. Вот еще одного ребенка ждем. Старший вот он, еще один где-то бегает. У него тоже в документах Глеб Альбертыч наш значится.
Опускаю голову, стараясь скрыть улыбку. Второй ребенок, которой по дому носится. Это мой Чапа, наверное. Смешно и одновременно не до смеха. На душе становится гадко от этих разборок. Как взрослый и умный мужик мог их допустить? Да еще при маленьком сыне?
– Алиса, прекрати молоть чушь, – рявкает Наумов, не в силах остановить племянницу. Видно, что ему неприятно. Но он сам виноват. Зачем вызвал эту девицу?
– Глеб, любимый, а что происходит? – хлопает глазами, полными слез, глупая девица.
– Мне бы тоже хотелось узнать, – раздается от калитки мелодичный женский голос. И во двор входит симпатичная блондинка с роскошной косой. Фигуристая и очень печальная.
– Мамочка! – кидается к ней Кирюха.
«Наумов, ты совсем больной? Зачем жене и любовнице сообщил. Решил проверить, кто больше любит?» - безотчетно таращусь на застывшую посреди двора троицу.
Сердце
– А вот и старшая жена подъехала, – продолжает глумиться Алиса. – Все. Ты попала, Самсонова. Сейчас тебе все патлы выдерут, глаза выцарапают и лещей навешают, - провозглашает она весь список
– Кирюш, пойдем к речке сходим, – предлагаю робко.
– А вы? – вскидывается его мама и смотрит на меня подозрительно.
– Лара. Жена Феликса, – улыбаюсь ей.
– Ну, наконец-то ему хорошая девчонка досталась. А я – Наталья, – обнимает меня и отрезает грустно. – Бывшая жена Глеба.
– Наташ, погоди! – оторопело тянет тот.– Ничего ж не было!
– Как это не было?! – возмущается Самсонова. – Глеб, ты же обещал развестись…
– Пойдем, Кирюш, – увожу ребенка с собой. Оглядываюсь на Алиску, оставшуюся наблюдать за разборками.
И еще раз повторяю мысленно: «Мне там точно делать нечего».
– А если папа и мама разведутся, – всхлипывает ребенок. – Это из-за меня. Я калитку открыл, а там эта тетя приехала.
– Ты ни в чем не виноват, – обнимаю его за плечи. – Будут твои родители жить вместе или нет, ты все равно останешься их сыном. Они так же будут любить тебя…
А сама задумываюсь. Так же? Будут ли? Мой родной отец после развода с матерью счастливо воспитывает чужих детей, а ему на смену пришел отчим со своими порядками.
Пост сдал, пост принял. Противно.
Вот как можно предать жену и ребенка? Кто-то есть ближе кроме них? Инна эта? Не понимаю!
Ежусь, будто от холода. Теплый день, а меня знобит от нервов.
– Вон, гляди, еще ребята! – улыбаюсь через силу, киваю на мальчишек, играющих в футбол на небольшом пляжике. – Иди к ним…
Кирилла долго уговаривать не приходится. Он бежит к детям. А я сажусь на поваленное бревно. Подставляю лицо солнышку и прикрываю глаза.
Хорошо-то как, господи!
От дома доносятся крики. Но я не реагирую. Когда-нибудь угомонятся, а лучше уедут куда подальше.
– О, Лара, вы здесь? – слышится над головой знакомый мужской голос.
Распахиваю глаза и краснею, будто меня застали на месте преступления.
– Здравствуйте, – улыбаюсь Торганову и его беременной жене.
– А что там у вас происходит? Прокурора нашего бьют? – ехидно интересуется Виктор Петрович, а его жена протягивает мне руку.
– Я – Лиза.
– Я – Лара, – киваю я и тут же спохватываюсь. – Там родственники мужа что-то делят…
И сама удивляюсь, как быстро привыкла называть Феликса мужем. К хорошему всегда быстро привыкаешь. Вот только надолго ли?
– Нужно вмешаться, – строго выдыхает Петрович. – У нас район тихий. Слухи пойдут. Нехорошо.
– Иди, – отмахивается его жена и усаживается рядом со мной. – Какой у тебя срок?
Сидим, болтаем. Что-то рассказываем друг другу. Наблюдаем за мальчишками, гоняющими мяч, и кажется, всю жизнь знакомы.