Только про любовь

Трамп Ивана

– Я подумала, что ты, возможно, захочешь увидеть знакомое лицо, – сказала она.

– Я сейчас вернусь, – сказал Лютер, закрывая дверцу, и подошел к багажнику, чтобы помочь носильщику положить вещи. Катринка радостно рухнула в объятия Дэйзи.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – спросила Дэйзи с некоторым испугом, заметив, какой бледной и уставшей выглядела Катринка.

– Да. Намного лучше. Сейчас я готова ко всему. Мне уже пора ехать домой, – сказала она.

– Ты выглядишь такой усталой, бедняжка.

– Я совершенно не могла спать в самолете со всеми этими проблемами в голове.

Как Стивен?

Дэйзи помолчала минутку и затем сказала:

– Он умер на прошлой неделе.

– Ой, Дэйзи, я очень сожалею.

– Мы все были с ним до конца. Я и дети. – Она слегка повела плечами. – Уже пора.

– Да. – Она тряхнула головой, как будто пытаясь отделаться от чего-то. – Бедный Стивен.

– Я помню его таким, каким впервые встретила его.

– Он бы этого и хотел, – Катринка улыбнулась.

– Да, – согласилась Дэйзи. – Он бы этого хотел.

Дэйзи вошла в квартиру вместе с Катринкой, чтобы та не чувствовала себя одинокой, и осталась с ней пообедать. Обычно в это время Адама не бывало дома. На сей раз казалось, что квартира буквально кричала о его отсутствии. Катринка слегка притронулась к тому, что приготовила встревоженная Анна.

– Где Картер? – спросила Катринка.

– В Лос-Анджелесе, с господином Грэхемом, – ответила Анна.

– Да, конечно, – Катринка положила вилку на тарелку, салат с тунцом остался почти нетронутым. У нее не было аппетита, и глаза слипались.

– Пора немного поспать, – заметила Дэйзи, сопровождая ее по длинному коридору в большую спальню, а затем первая вошла в комнату, и пока Катринка стояла еще в дверях, подошла к шкафам и распахнула дверцы.

– Подлец, оставил здесь свою одежду, – заявила она.

– Я думаю, он поехал прямо в Калифорнию, – сказала Катринка слабым голосом. Она чувствовала себя слишком усталой, чтобы расстроиться. Или, возможно, ей уже было просто все равно?

– Послушай, я не хотела оставлять тебя одну, когда ты это увидишь. Я помню, когда Стивен ушел, это было ужасно, придя домой, увидеть его одежду, висящую в шкафу.

– Может быть, пустой шкаф и хуже.

– Да, – согласилась Дэйзи. – Я думала об этом тоже. – Она задернула шторы, подождала, пока Катринка переоденется и ляжет в постель.

– Ты настоящий друг, Дэйзи, – сказала Катринка.

– И ты тоже, – ответила Дэйзи, улыбаясь. – Постарайся заснуть, – сказала она, уходя.

К своему удивлению, Катринка проспала всю оставшуюся часть дня и всю ночь, не просыпаясь до девяти часов утра. Поднявшись, она приняла душ и вымыла голову, надела удобную домашнюю пижаму и, захватив кофейник с черным кофе, направилась в свой кабинет сделать несколько телефонных звонков. Она поговорила с Робин и главными управляющими всех трех гостиниц «Грэхем», назначила встречи на вторую половину дня, позвонила адвокату, который занимался разводом Дэйзи, и договорилась с ним о встрече на завтра. Когда она разговаривала с ним, позвонили по другому домашнему телефону, и минуту спустя Анна просунула голову в Дверь и одними губами сказала, что это Адам.

– Где тебя черти носят? – спросил он, как только она поздоровалась.

– Не твое собачье дело, – ответила она. Всякое желание быть вежливой испарилось,

как только она услышала раздражение в его голосе.

Дальше разговор был и того хуже, пока, наконец, Катринка, дрожа от гнева, не бросила трубку. Может быть, она не хочет развода, может быть, она любит Адама и будет убита горем, если это произойдет, но вдруг неожиданная мысль пронеслась в голове: если он уйдет, то унесет с собой свое постоянное недовольство. Она почувствовала облегчение, как будто ее выхватили из-под колес поезда. Но эта мысль мгновенно исчезла, а унижение, боль, гнев и печаль вновь охватили ее.

Снова зазвонил телефон, и, боясь, что это был Адам, Катринка подождала, пока Анна поднимет трубку. Это была Робин из гостиницы «Прага».

– Поль Цейс пытается связаться с тобой. Он говорит, что это очень важно. Ты хочешь, чтобы я связала тебя с ним?

– Пожалуйста. И побыстрее. – Волна возбуждения охватила Катринку, у нее перехватило дыхание. Цейс никогда до этого не звонил ей. Он, конечно, не стал бы делать это только для того, чтобы сообщить ей, что ему не удается найти ее сына. Положив трубку, она начала просматривать папку с почтой, которую ей оставила Робин, но все ее внимание было сосредоточено на лампочке телефонного аппарата, которая загоралась на какую-то долю секунды раньше, чем раздавался звонок. Ну почему Робин так медлит, недоумевала она.

– Еще кофе, миссис Грэхем? – спросила Анна, стоя в дверях, ее лицо было озабочено.

– Нет, Анна, не надо больше кофе. Немного ромашкового чая, пожалуйста. Я думаю, и так уже слишком много кофеина.

Снова зазвонил телефон, и Катринка, слегка вздрогнув, подняла трубку.

– Да?

– Поль Цейс, – сказала Робин.

– Миссис Грэхем?

Катринка узнала тихий, четкий голос Поля Цейса.

– Вы что-то узнали? – спросила она возбужденно.

– Не совсем, – ответил он.

Незнакомая нотка обеспокоенности звучала в его голосе.

– Что такое? – спросила она.

– Мы делали все, как вы сказали. Мы получили заявление от Эрики Браун, подписанное ею. – Он замолчал.

– И что? – нетерпеливо спросила она.

Он продолжал свой рассказ, медленно и с большой осторожностью выбирая слова, как если бы английский язык был незнаком ему. Он сказал Катринке, что показал доктору Циммерману копию заявления Эрики Браун, сделанного под присягой, и заявления двух других людей, которые согласились на это, узнав, что Эрика заговорила, а также другие доказательства, собранные детективами Цейса за эти годы. Циммерман был просто потрясен количеством доказательств и совершенно сломлен. Он хотел знать, может ли быть уверен, если скажет Катринке, где искать сына, что она не будет мстить.

– Я сказал ему, что остается только полагаться на ваше снисхождение.

Катринка рассмеялась:

– Что касается его самого, то пусть он надеется на мое хорошее отношение, но я обещала Эрике.

– Да, он не заблуждался насчет вашего отношения к нему.

– Ненавижу его, – поправила Катринка.

– Да.

Вошла Анна с ромашковым чаем на подносе, поставила его на стол перед Катринкой и вышла.

– Он очень боялся, что вы используете то, что вам удалось узнать, чтобы уничтожить его.