Только с дочерью
Шрифт:
Подарки он выбирал с любовью. В отличие от моего первого мужа, который не признавал праздников, Махмуди помнил даже о самых незначительных и зачастую оказывал внимание открыткой или оригинальным поздравлением. На мой день рождения он вручил мне изящную музыкальную шкатулку с прелестной статуэткой – мать, качающая на руках младенца.
– Это в знак того, что ты прекрасная мать.
По вечерам, заведя шкатулку, я усыпляла Джона под «Колыбельную» Брамса. Я жила в океане роз.
Но я не скрывала, что не собираюсь во второй раз выходить замуж.
– Мне
В то время женитьба также не входила в намерения Махмуди.
Стажировку в остеопатической клинике он совмещал с терапевтической практикой в больнице на Четырнадцатой улице. Тем временем у себя в Элси я с большим энтузиазмом, чем когда-либо, решала собственные задачи. Я принялась за осуществление мечты моей жизни, поступив на овосское отделение курсов при Лансингском общественном колледже. Я изучала промышленное управление и получала отличные оценки.
Когда Махмуди удавалось освободиться на выходные, он приезжал к нам, нагруженный подарками, преодолев путь в три с половиной часа. Когда он бывал на дежурстве, я садилась в машину и ехала в Детройт, где оставалась у него на ночь.
Когда Махмуди целовал меня, я забывала обо всем на свете. Он был нежным любовником, стремившимся прежде всего доставить наслаждение мне. Никогда раньше я не испытывала столь сильного физического влечения. Нам хотелось слиться воедино. Всю ночь мы спали не разнимая объятий.
Каждый из нас жил насыщенной и счастливой жизнью. Махмуди с успехом заменял моим детям отца. Вместе с Джо и Джоном мы выбирались то в зоопарк, то на пикник, то на этнические фестивали восточной культуры в Детройте.
Махмуди научил меня готовить блюда исламской кухни, основными компонентами которой были неизменная баранина, рис с экзотическими соусами, множество свежих овощей и фруктов. Мои сыновья, друзья и я сама с удовольствием ели эту пищу.
Бессознательно я стала обращать все свои усилия на то, чтобы угодить Махмуди. Я с радостью наводила порядок у него в квартире, готовила ему и ходила за покупками. Его холостяцкому жилищу явно не хватало женской руки.
У Махмуди почти не было друзей, но он быстро сошелся с моими. Он обладал богатой коллекцией сборников анекдотов и магических фокусов; рассказывая о них, он с легкостью становился душой любой компании.
Однажды Махмуди изложил мне основные догматы ислама, и меня поразило, до какой степени их философия схожа со Старым и Новым заветами. Аллах является тем же Верховным Богом, какового я и другие прихожане моей Церкви свободных методистов почитаем как Господа нашего. Мусульмане веруют в то, что Моисей был пророком, а Тора – законом Божиим для иудеев. А также и в то, что Иисус – сын Божий, а Новый завет – священная книга. Мохаммед был последним и величайшим пророком, избранным самим Богом. Коран, будучи последней из священных книг, превосходит по важности Старый и Новый заветы.
Махмуди объяснил мне, что ислам делится на многочисленные секты. Подобно тому как христианин может быть баптистом, католиком или
И хотя он не ел свинину, но любил пропустить стаканчик вина. Лишь изредка он раскладывал свой коврик и отправлял молитву.
Я приехала к Махмуди в Детройт на выходные, и вскоре в его квартире раздался телефонный звонок. Быстро закончив разговор, Махмуди сказал мне:
– Срочный вызов. Я вернусь, сразу как освобожусь. Не успел он выйти за дверь, как я бросилась к машине и начала вносить в дом складные стулья, коробки с тарелками и бокалами, персидскими угощениями, которые я заранее приготовила в Элси.
Через некоторое время приехали доктор Джералд Уайт и его жена, они привезли то, что я по пути забросила к ним домой: еду и торт, изготовленный по специальному заказу, – его украшали красно-бело-зеленый иранский флаг и надпись «С днем рождения!» на фарси.
Вызов Махмуди был уловкой для того, чтобы гости – всего около тридцати человек – съехались в его отсутствие. Когда он вернулся, все были в праздничном настроении.
– Сюрприз! – закричали мы.
Махмуди широко улыбнулся, а мы спели песенку «С днем рождения».
Ему исполнялось тридцать девять лет, но он радовался как ребенок.
– Как ты умудрилась все это провернуть? – спросил он. – Я прямо глазам своим не верю.
Я испытывала чувство истинного удовлетворения – ведь Махмуди был счастлив.
Постепенно это становилось главной целью моей жизни. После двух лет нашего знакомства Махмуди стал средоточием всех моих мыслей. Работа утрачивала свою притягательность. Я жила ожиданием выходных.
Даже карьера перестала меня занимать. Я перешла на должность, которая до меня принадлежала мужчине, но мне платили меньше. Кроме того, меня все сильнее тяготило то обстоятельство, что мне приходилось отбиваться от приставаний одного из руководителей компании, который решил: раз я не замужем, значит, доступна. Наконец он расставил точки над «i»: если я с ним не пересплю, мне не видать дальнейшего продвижения по службе.
Конфликт принимал невыносимый характер, и лишь выходные, проведенные с Махмуди, помогали мне снять стресс. А уж сегодняшний день – особенно, поскольку он стал сюрпризом не только для Махмуди, но и для меня. Я гордилась тем, что сумела организовать праздничный вечер издалека. Мне прекрасно удалась роль хозяйки на вечеринке, где гостями были врачи и их жены. По сравнению с мирком моего маленького городка тут была совершенно иная жизнь.
Праздник закончился за полночь. Когда за последним гостем затворилась дверь, Махмуди обнял меня за талию и сказал: