Только с тобой

Романова Стефания

— Бегает, что ж еще. Не дразни ее, она любит его и обижается на твои колкости в его адрес. Ты ведь любил футбол?

— Да, любил, — потянувшись, вспомнил Владимир, — помнишь, как я потерял тебя на Динамо? Ох я и волновался, думал уведут тебя.

— Я-то тебя не потеряла из виду, просто не могла пробраться через толпу. Хихикала, как ты метался, ища меня, — она поцеловала мужа в щеку. Пусть бегает. Спартак — команда известная, он хорошо зарабатывает, дом — полная чаша, все

вещи из-за границы.

— Его же никогда нет дома, все на сборах каких-то.

— Это правда, они его редко видят, — согласилась Лиза.

Позвонили, Лиза пошла открывать. Шумно вбежал Володя и бросился сразу в комнату деда, крикнув с порога: «Привет, ба». Вскоре он уже, протиснувшись между дедом и спинкой дивана, слушал сказку «Пиноккио». Елена, покачивая головой, собирала, разбросанные по комнате сапожки, куртку, шарф.

Анна с детьми пришли с утра. Аня красива, умна, закончила институт иностранных языков, тот же, что и мать, преподавала в школе французский язык. Ее дети учились в школе, деда с бабушкой любили. Владимир хотел было съязвить про мужа-футболиста, но Лиза закашлялась, и он замолчал. К обеду появился и сам футболист. Высокий, крепкий, здоровьем так и пышет. Принес в подарок Владимиру миниатюрную механическую железную дорогу — купил в Гамбурге. Дети визжали от восторга, запустив гудящий паровоз. Владимир оценил внимание и решил быть поснисходительнее к футболистам в целом.

Футболист Андрей был на шесть лет младше жены. Саму Анну это обстоятельство никак не смущало, и она не понимала почему смущает других. Между тем Андрей был очень обаятельный человек: всегда внимательный, остроумный, начитанный, что выяснялось при беседах, в компаниях был заводилой. Лизе он нравился, Анна его любила, а дети обожали. Только Владимир бурчал на его счет, но и то сменял гнев на милость, стоило им разговориться за рюмочкой на мужские темы, и уж тогда их было не оторвать друг от друга.

С утра пришла Нюра. Постаревшая, но такая же шустрая, внимательная, разговорчивая. Рассказав за десять минут о делах Саши пошла с Лизой готовить обед. Анна и Елена рассматривали немецкий журнал мод, восхищаясь моделями одежды предстоящей весны. Они дружили, как подруги, не смотря на возраст — все же тетка и племянница.

Пообедав, помыв посуду, молодежь с детьми пошли гулять на Красную площадь. Нюра, посидев еще с полчаса, тоже попросилась домой.

Темнело, Лиза сидела в ногах мужа, он задумчиво молчал, думая о своем.

— Хорошие у нас дети, — произнес наконец, хотелось бы посмотреть, как подрастут внуки.

— Захотим и увидим — все же в наших руках, — заверила его Лиза.

— Я, кажется, дописал свою книгу. Большую,

интересную и она только о хороших, нет, прекрасных людях. Как распорядилась, ведь, судьба — на моем пути не было плохих людей. Многие из них шли со мною в ногу.

Лиза плакала негромко. Владимир молчал.

— Отпусти меня, не надо плакать, я чувствую, что мне пора.

— Не могу, — рыдала женщина. Не смогу.

— Мне пора, Лиза. Я хотел бы уйти достойно, в здравом уме, рядом с любимыми людьми. Я раньше думал, как это страшно оставить любимых, а теперь понял, что уйти в окружении родных — это удача.

— Ну, о чем ты говоришь? Завтра приедет профессор, ведь надежда…

— Стой, Лиза, ну послушай. Я ведь последние десять лет терпел боли только ради тебя, не мог оставить и уйти. После смертельного ранения я прожил так долго, такую яркую счастливую жизнь. Я прожил в любви, которая не остывала ни на секунду. Спасибо тебе, счастье мое.

Лиза накапывала ему корвалола — сорок капель успокоят его и помогут заснуть.

— Я тогда, первый раз, стоял у института, ждал тебя. Ты вышла нарядная, в лазурном пальто, безумно красивая. Я подходил к тебе, а сердце колотилось, чувства с глаз искрили, боялся ужасно твоего ответа — вдруг прогонишь. А ты обрадовалась мне. Подумал: «Братец, да ты счастливчик!» Я все годы нес в своем сердце чувство влюбленности: когда сердце трепещет при встрече, когда не можешь отвести взгляда, когда не можешь дождаться возвращения домой.

Молчали, Лиза рыдала. Ей хотелось броситься за детьми, душа рвалась.

— Я люблю тебя, я влюблен в тебя, милая моя.

Владимир устал за день, может корвалол подействовал, но он уснул. Лиза бегала от окна к окну в панике, выглядывая детей.

Так и не дождавшись Аллы он ушел тихо, улыбнувшись всем, прошепча: «Берегите себя». Лиза на удивление не рыдала, распоряжалась по похоронам, заказывала гроб, венки, цветы, обзванивала друзей и знакомых, принимала соболезнования.

Напуганные дети думали, что она приняла его смерть, ведь отец все объяснил и со семи попрощался.

А утром следующего дня Анна не смогла разбудить мать.

Под громкие рыдания детей Лиза шла навстречу, смотревшего на нее с укоризной, Владимира.

— Только с тобой, ты же знаешь, не злись, — прошептала она, прижавшись к нему. Он заулыбался и, взявшись за руки, они пошли вперед.

— Здесь тоже есть солнце! — воскликнула Лиза. Огромный солнечный шар поднимался над горизонтом. — И любовь, — подумала она, смотря на любимого мужа. Ее сердце трепетало от любви, а внутри бушевало желание, как тогда, в первый раз.