Только твоя
Шрифт:
Он улыбается, безошибочно считывая, что это всего лишь тактика – дурацкая и совершенно провальная.
– Не для нас с ней, а для дочери. И вообще, это не я приобрел.
– Не поняла…
– Отец, узнав о том, что у него будет внучка, быстро подсуетился и купил мне коттедж. Само собой не чтобы порадовать чадо, ему просто нужно выглядеть благодетелем в глазах других. Он же такой – правильный, щедрый, идеальный родитель. Мне его подачка была не нужна, вполне устраивал съемный дом у моря, поэтому я отдал ключи Ийе,
– А сам вернулся в свой дом?
– Да.
– То есть вы не жили вместе? – прищуриваюсь. – Я имею в виду как семья?
– Нет, никогда. После рождения Алисы я, чтобы помочь, иногда оставался ночевать у них в свободной комнате. Благо в подаренном папочкой доме их в избытке.
– Хочешь сказать, что все время жил с ней как соседи?
Язвительно и ужасно глупо, но я просто не могу удержать в себе этот вопрос.
Но и здесь он привычно беспристрастен.
– Абсолютно так.
А вот это то, чего я совершенно не ожидала. Его ответ застает врасплох.
– То есть вы с ней вообще никогда с того дня….
– Я же уже ответил – вообще никогда. Только тот единственный раз.
А как же это ее "он хорош в постели" и прочие намеки о телесной близости?..
Ийя... она мне соврала...
– А какие-то другие девушки? Ты же с кем-то встречался? – прозвучит странно, но я приду в ужас, если и здесь он даст отрицательный ответ. – Не скажешь же, что жил как отшельник все это время?
– Ты о сексе чисто по потребностям, без любви? – ухмыляется. – Тебе ли не знать, что и такое бывает, правда?
– Да пошел ты, – отворачиваюсь, пойманная с поличным. – Я не говорила, что не люблю Игната.
– Правильно, зачем говорить очевидную ложь.
– Знаток человеческих душ! – даю волю эмоциям.
Я расстроена, даже зла. Зла на себя, не на него! Все то, что я думала о нем – абсолютно все оказалось не так! Нет никакой любви у них, и семьи тоже нет. Алиса – ребенок единственной ночи, а Ийя преподносила все так, словно у них были славные отношения и сейчас просто вынужденное расставание.
Сложно сохранять приличную мину, когда рушится все, во что верил. Даже если правда оказалась в некотором роде облегчением.
– Ты понятия не имеешь, как я жила все эти годы. Что чувствовала, о чем думала… Со мной рядом был только он – хороший или плохой, но был. В отличие от тебя! Уже не важно сейчас, что именно побудило тебя меня бросить, добрые были намерения или наоборот, тогда я этого и не знала и буквально собирала себя по кускам! И вообще… к чему сейчас все это? Эта встреча? Ты почти три года молчал!
– Ты уехала с ним спустя всего несколько дней после нашего расставания, удалила номер, вышла замуж, по-моему, красноречивое "я не хочу ничего помнить о прошлом, пошел ты к черту", тебе не кажется? Заявляться и рушить ваше семейное счастье?
–
– Потому что увидел тебя и понял, что никакого там счастья нет. И никогда не было.
Хочется разреветься от того, насколько он прав, но я держусь. Смогла быть гордой тогда, а уж сейчас смогу подавно.
– У нас теперь разные жизни, Дам. Поезд ушел.
– Хочешь сказать, что чувства ушли тоже? – и запальчиво так: – Давай, ври снова.
– Хочу сказать, что мне пора домой. К мужу, – поднимаюсь с гальки и стряхиваю с юбки прилипшие песчинки. – Кстати, Ийя хочет тебя вернуть.
– Вернуть? Смешно. Нельзя вернуть того, с кем вместе никогда не был.
– Ее версия вашего прошлого "немного" отличается от твоей. А точнее – она прямо противоположна.
– Я не удивлен. Она упорно делает вид, что у нас есть какая-то семья. А уж перед тобой сам бог велел, ведь она до сих пор не простила тебя за то, что я выбрал не ее.
И я знаю, что это так. Знаю, что если кто-то и лжет, то это Ийя. Но это тоже уже не имеет никакого значения.
– В любом случае она уверена, что вы будете вместе.
– У нее ничего не выйдет.
– Значит, ты до сих пор плохо ее знаешь, – и ухожу, ощущая на душе груз тонны камней.
Разговор не принес облегчение, скорее наоборот. Понимать, что наше расставание было волей фатального случая невероятно больно.
А если бы то роковое письмо не пришло? Остались бы мы вместе? Создали бы семью?
Уехали бы туда, где нас никто не нашел?
Думать об этом еще больнее, да и зачем? Все, назад дороги нет!
– Ви… – ладонь Дама обхватывает мое запястье. – Так и уйдешь? Вот так просто?
– А что мне нужно сделать? Расплакаться, как несправедливо со мной обошлась судьба? Признаться, что все эти годы прокручивал в памяти те несколько наших недель? Или что постели с мужем думаю только о тебе?
– А ты думаешь?
Взгляд прошивает насквозь, оплавляя оголенные нервы. Когда он так смотрит – это невыносимо. Под гипнозом такого взгляда не хочется врать, хочется крикнуть: Да, думаю! Я думаю о тебе всегда! Но я молчу, потому что все эти признания уже не имеют никакого смысла.
– Пусти. Мне правда пора. Игнат будет волноваться, – выдергиваю руку и, не оборачиваясь, мчусь домой.
Часть 11
– Тук, тук, тук, можно? – обесцвеченная макушка Ийи показывается в дверном проеме.
Казалось, я уже свыклась с мыслью, что моя когда-то лучшая подруга и единственная любовь имеют общего ребенка, но глядя на нее сейчас, такую яркую, разодетую в пух и прах, не могу отделаться от глубинного чувства, что больше не ощущаю к ней того душевного тепла. И радости при встрече не ощущаю.