Толкование договора в российском и зарубежном праве
Шрифт:
С учетом изложенного трудно признать правильным тезис Н.В. Степанюк о том, что «применительно к договору нельзя говорить о воле той или другой стороны, речь должна идти об общей воле сторон, на что обращается внимание в ст. 431 ГК РФ» [120] .
Субъективный подход к толкованию договора приобретает объективные черты, поскольку при исследовании воли стороны-автора суд сужает область такого исследования позицией стороны-адресата, а определяющее значение приобретают внешние проявления воли, которые могут быть доступны стороне-адресату. В немецкой литературе для определения области понимания эмпирической воли, которой обладает
120
Степанюк Н.В. Указ. соч. С. 94.
В то же время не следует абсолютизировать позицию стороны-адресата в ущерб интересам стороны-заявителя, которая могла не проявить должной степени заботливости и осмотрительности для понимания волеизъявления, исходящего от стороны-заявителя.
Учитывая это, ни смысл, вкладываемый в волеизъявление стороной-заявителем, ни то понимание, которое возникло у стороны-заявителя, не могут рассматриваться достаточным источником для применения субъективного критерия вне связи и без соотнесения друг с другом. На этом обстоятельстве также акцентируют внимание C.-W Canaris и H.C. Grigoleit: «… невозможно просто обратиться к внутренней воле стороны-заявителя, если адресат понял заявление по-другому. И наоборот, понимание адресата не может быть обязывающим само по себе, если оно отличается от понимания стороны-заявителя» [121] .
121
Grigoleit H.C., Canaris C.-W. Op. cit. P. 5.
Данный подход представляет собой компромиссное между интересами стороны-заявителя и стороны-адресата решение, способствующее достижению судом баланса в каждом конкретном случае прежде всего на основе принципа состязательности процесса, когда каждая из сторон в равной мере может представить доказательства, обосновывающие ее мнение по поводу того, какова была действительная воля стороны и могла ли она быть осознана в заявленном значении.
Если в немецком праве такое понимание субъективного критерия было сформулировано на уровне позиции Верховного суда Германии при толковании соответствующих норм ГГУ [122] , то в текстах ряда международных документов, в том числе в тексте DCFR, который является основой для будущей европейской кодификации, оно нашло непосредственное отражение. При этом именно немецкий подход при формулировании субъективного критерия стал доминирующим. Так, согласно п. 1 ст. 8 Конвенции ООН о международной купле-продаже товаров (далее – Венская конвенция) для целей настоящей Конвенции заявления и иное поведение стороны толкуются в соответствии с ее намерением, если другая сторона знала или не могла не знать, каково было это намерение.
122
Vogenauer S. Op. cit. P. 17.
В соответствии с п. 2 ст. 5:101 Принципов
123
В Принципах УНИДРУА (ст. 4.1 и 4.2) проводится различие между толкованием договора и заявлений сторон. Это различие продиктовано необходимостью учета тех случаев, когда невозможно установить, какая из сторон включила спорное условие в текст договора. Примером служит случай подписания стандартной формы договора обоими контрагентами одновременно.
В этой связи интересен опыт частной кодификации договорного права в США, который позволяет сделать вывод о том, что общая тенденция развития теории толкования договора состоит в направлении на применение субъективного критерия к толкованию договора. Согласно п. 2 ст. 202 Второй кодификации договорного права (Restatement (Second) of the Law of Contracts), когда стороны вкладывали различное значение в обещание, либо в соглашение, либо в условие, оно толкуется согласно значению, которого придерживается одна из них, если к моменту заключения соглашения (а) такая сторона не знала об ином значении, которого придерживалась другая сторона, и другая сторона знала о значении, которого придерживалась первая сторона, и (b) у такой стороны не было причин для того, чтобы узнать о любом ином значении, которого придерживалась другая сторона, и у другой стороны имелись основания для того, чтобы узнать о значении, которого придерживалась первая сторона.
2.3. Примеры применения субъективного подхода к толкованию договора. Достаточно наглядный пример применения субъективного критерия толкования договора приводится авторами комментария к DCFR [124] .
Продавец и покупатель меховых изделий заключили договор купли-продажи, по условиям которого продавец предлагает покупателю продать мех по цене 1 фунт стерлингов за 1 килограмм. При этом согласно практике заключения аналогичных договоров цена устанавливается за единицу товара. С учетом того, что 1 килограмм товара включает приблизительно шесть шкур, установленная сторонами цена абсурдно низкая. В данном деле суд пришел к выводу о допущенной сторонами опечатке. По мнению суда стороны договорились о цене в 1 фунт стерлингов за единицу товара несмотря на буквальное содержание договора.
124
Principles, Defnitions and Model Rules of European Private Law. Draft Common Frame of Reference (DCFR). Full Edition / Chr. von Bar, E. Clive. Vol. I. P. 555.
В рассмотренном примере видно, что сторона – адресат спорного условия (покупатель) знала, что несмотря на допущенную опечатку в тексте договора воля продавца была направлена на продажу меха по цене 1 фунт стерлингов за единицу товара. В данном случае у покупателя не было никаких оснований считать, что продавец намеревался продавать товар по цене в 6 раз ниже рыночной, отступив от практики обозначения цены не за единицу товара, а по его весу.
Конец ознакомительного фрагмента.