Толстолоб
Шрифт:
– Привет, - сказала Джеррика, скорее с дуру. Только теперь она поняла, насколько нелепо и безумно она выглядит. Молодая белая женщина в шортах и блузке, гуляет одна по гетто.
– Я вижу, да, - сказал он. Он прищурился, губы растянулись в тонкой, как лезвие бритвы улыбке.
– Вижу, что тебе нужно.
– Да?
– произнесла она, пытаясь не показывать испуг.
– Вижу по твоим глазам. Позволь мне угадать, что тебе нужно. "Лед", тебе нужен "лед". У меня есть, десять часов будешь летать. Или как насчет первоклассного "крэка"? По "десятке", по "двадцатке"? У меня есть.
Тот
– Я хочу "дунуть", - сказала она.
– У меня есть двести баксов.
Улыбка стала шире. Большущие ручищи потерлись друг об друга, словно борющиеся африканские хорьки.
– У меня есть много чего "дунуть". Идем ко мне в офис.
Джеррика задрожала - его рука указала на переулок.
– А не можем мы сделать это прямо здесь?
– Ты, что, спятила, сука? Хочешь купить у меня "дурь" прямо посреди улицы? Едрен батон!
Тип был в чем-то прав.
– Хорошо, - согласилась она, и они двинулись прочь с залитой солнцем улицы.
Что я делаю, что я делаю, что я...– Эта мысль кругами носилась у нее в голове. Джеррика никогда не покупала наркотики в подобном районе, но... Она знала, что ей все равно. Ей это нужно. Тьма переулка окутала ее, но не дала спасение от жары. Запах мочи ударил в лицо. Пришлось дышать ртом.
Тип сунул руку в карман.
– Деньги вперед.
Не колеблясь, она отдала ему деньги, затем он вытащил руку из кармана.
О, боже.
Внезапно она почувствовала, будто глотнула кипятка. Обжигающий страх раздулся в животе и растекся по всему телу. В руке у типа возник небольшой пистолет, а не кокаин, о котором она так мечтала. Осознание ударило ее так же жестко, как мочевой смрад. Меня сейчас ограбят, изнасилуют и убьют...
– Пожалуйста, - смогла лишь произнести она.
Острая как нож улыбка не сходила с его лица. Его глаза походили на белые огни на темном лице.
– Если белая "наркоша" приезжает ко мне в город, чтобы "дунуть", что она должна сделать, догадываешься? Она должна отсосать ("дунуть" и "отсосать" на амер. слэнге звучат одинаково - прим. пер.).
– Умоляю вас, - прохрипела она. Во рту у нее вдруг полностью пересохло.
– Пожалуйста, не надо...
Направленный на нее пистолет оборвал ее на полуслове.
– Какая ты все-таки тупая. На этой улице меня зовут Папаша Мэк. Это - мой район, и теперь ты - моя сучка. Я прострелю зад любому ниггеру, который на меня косо посмотрит. А какая-то белая сучка? Едрен батон! Вставай на свои белые коленки и начинай сосать.
Он уже вытащил свой причиндал. В тени переулка тот походил на болтающуюся змею, с поблескивающей полосой сбоку. Дрожа, Джеррика опустилась на колени, потрогала член и едва не поперхнулась. По сравнению со зловонием, исходившим от промежности типа, мочевой смрад переулка показался ей духами. Этот тип не мылся, наверное, неделю, если не больше.
В голову ей уткнулся пистолет.
– Эта штучка? Она не наделает много шума.
– Тип взвел курок.
– Соси. Тределлу нужен хороший отсос.
Вонь была жуткая, но вкус - еще хуже. Пот, грязь и старая высохшая сперма. Она взяла член в рот. Тот был горячим, как при лихорадке.
– Мммммм, йоу, - произнес тип. Дыхание через нос лишь усиливало этот невыносимый ужас. Чувствовала ли она когда-либо в жизни такой отвратительный запах? Наверное, нет. Но именно ради нее все это - ради ее жизни. Которую она могла потерять...
Член встал очень быстро, сработал моментальный рефлекс. Внезапно эта болтающаяся змея ожила и набухла у нее во рту. Чувства Джеррики моментально разделились. Страх против отвращения. Если я хочу прожить лишний час, то лучше отсосу этому парню как следует,– сказала она себе. Но это была нелегкая задача, с дулом пистолета у головы. Джеррику едва не вывернуло, когда она обхватила губами головку и принялась сосать, двигая головой вверх-вниз. Она сразу обратила внимание на толстую крайнюю плоть, забитую комочками горькой смегмы.
– Там много "творожка", дорогуша, - усмехнувшись, прокомментировал тип.
– Не беспокойся, тебе он не повредит. Крепко зажмурившись, она высосала всю смегму, позволив этой человеческой пасте раствориться во рту. Не блевани, Джеррика. Только не блевани.
– Да, отсос, что надо, - расщедрился на комплимент Тределл.
– Черт, черт, черт, шевели задницей!
Джеррике показалось, что она вот-вот сдохнет. Это будет ее ад, не так ли? Целую вечность глотать смегму из-под крайней плоти наркодилера. Смрад от промежности бил в раздутые ноздри. Затем тип приказал:
– Суй палец мне в задницу, сучка. Сделай мне приятно.
Несмотря на испытываемое отвращение, она подчинилась. Дуло пистолета рисовало круги на ее голове. Она смочила средний палец слюной с губ, затем погрузила его в мерзкую щель.
– Да, детка. Да...
Ее журналистская политкорректность дала трещину. Ты, грязный гребаный ниггер. Жаль, что у меня не хватает смелости откусить этот черный член и выплюнуть его тебе в рожу!
Хотя, естественно, это была просто фантазия.
Кончил Тределл довольно быстро, но Джеррике показалось, что прошел целый час. Бедра у него задрожали, дуло пистолета заскребло по голове.
– Высасывай это, детка. Высасывай все, до последней капли...
Джеррика с ее богатым опытом в области мужской сексуальной анатомии давно уже заметила, что, как и все люди, мужчины кончали по-разному. Одни резко брызгали, другие выстреливали длинными струями, в то время как третьи роняли лишь пару капель. Тределл же сочился– никаких горячих выстрелов в горло. Он изливал обильный запас семени ей на язык, медленными толчками. Когда все кончилось, она почувствовала, будто у нее полный рот супа из свернувшихся яиц. Ей не терпелось выплюнуть это, но...