Том 1. Стихотворения

Боков Виктор Федорович

Вся вызревшая, вот она! И званая и зовущая, Сейчас, сейчас польет она, Напоит все живущее. В такое время жаркое С ней сотворилось странное — Вдруг стало очень жалко ей Раздать свое приданое. Через село и по лугу, Виновно понахмурившись, Как бы под тонким пологом Она прошла, зажмурившись. И, против ожидания, Луга,

поля, селение Остались вне внимания, Не получив целения. Заохали травиночки: — Ни слезки, ни росиночки, И-и-и, маменьки, и-и-и, папеньки, Ну ни единой капельки! Хоть маленького б дождичка, Глоточек бы, немножечко, А то ни капли на тебе — Тогда зачем быть на небе?! А туча, не оглядываясь, Наскоро ступая, Спешила вдаль, догадываясь, Что ей кричат: —Скупая! 1943

* * *

У вновь занявших наше место Была любовь такая ли? И так же ли у жениха с невестой Сердца при встречах таяли? О, если так, крыльцо простое, Останься целым навеки, Неси в сознанье молодое Любви высокой навыки. О, если так, младое племя, Я за тебя порадуюсь, И для тебя в любое время Открою дверь парадную! 1943

* * *

Вьюгам всласть побродяжить Хватает зимы. Город варежки вяжет, Катает пимы. Вижу светлые серьги, Задумчивый взгляд. И любовь и усердье В работе девчат. Их послушные спицы Низают петлю. В холод этакий птицы Жмутся к людям, к теплу. «Где ж ты, где ж ты, мой милый?» Снег. Сугробы кругом. «Не нарвися на мины, Осторожней — с врагом!» Плавку медную плавит Багровый закат. Труд свой доблестный славит Старик-пимокат: — Сделал прочно. Для фронта. Не хвастаю тут, Что пимы без ремонта До Берлина дойдут! Вьюгам всласть побродяжить Хватает зимы. Город варежки вяжет, Катает пимы. 1943

* * *

В пальцах девушки Дрогнул платок и кайма. — Что с тобою? — спросите. Ответит: — Война! Над ребенком родившимся Няньки

сидят. — Кто родился? — спросите. Ответят: — Солдат! На письмо через слезы Старушка глядит. — Что там пишут? — спросите. Ответит: — Убит! — Отстоишь ли себя? — Мать-Россию спросил я свою. — Если ты мне поможешь, сынок, Отстою! 1943

* * *

За Черным морем Турция Белеет, как окурок. Какая конституция Придумана для турок? Не очень-то хорошая, Когда ее поэты В казематы брошены Во главе с Хикметом! 1944

* * *

Еще тысячелистник свеж! Все остальное выкрашено в охру. Тревоги майские, Свиданий трепет где ж? Час от часу я к ним все больше Глохну. Вот-вот и снег пойдет. В душе — зима, мороз. Пишись, судьба, заглавною строкой! Как много в сердце Чувства собралось — И вылилось. И нет его. Покой. И некуда и не к кому спешить. Иду, смотрю, Как стебель в землю никнет. Он попран смертью. Мне еще здесь жить. Была бы жизнь, а цель возникнет! 1945

* * *

Без радуги, без грома и без молнии Прошел едва заметный миру дождь. Прошел в людском бесславьи и безмолвии, Никто ему не выкрикнул: — Хорош! Он был настолько тих и незаметен, Что в памяти мог сразу умереть. И было б так, когда бы вслед за этим Луга не стали буйно зеленеть! 1947

Иван Грозный и колокол

Псковская легенда

Уж как ехал государь Иван во Псков город, Что проведывал Васильевич свою землю. Уж как кланялся свет Грозный своему люду. Выносил народ на улицу хлеб с солью: — Не побрезгуй подношеньем, государь наш! У нас помыслы едины и един хлеб. Как возрадовались храмы да в частОй звон, Не тебя ль они приветствуют, Иван-царь? Но откуда взяться горю средь согласья? Кто-то в колокол ударил бунт, всполох. Сдвинул брови царь собольи: — Что за пакость? Еще есть во Пскове городе измена! Приказал Иван снять колокол с собора. — Ну-ка, вырвите ему язык поганый, Чтобы попусту, негодный, не болтался! Били молотом по колоколу гулко, Говорили: — А вперед тебе наука! 7 окт. 1948