Том 1. Стихотворения

Бунин Иван Алексеевич

<12.IX.15>

Невеста («Косоглазая девушка, ножки скрестив…») ^*

Косоглазая девушка, ножки скрестив, На циновке сидит глянцевитой. В зимнем солнце есть теплый, янтарный отлив, Но свежо на веранде раскрытой. А свежо не от тех ли снегов, Что в лазурь вознесла Хираями? Не от тех ли молочных, тугих лепестков, Что покрыли весь жертвенник в храме? Не от этих ли зыбких, медлительных рей, Что в заливе, за голым

платаном? Не от тех ли далеких морей, Где жених первый раз капитаном?

12. IX.15

Глотово

Кинематограф ^*

В окно пустое ветер дул, В нем лунное белело небо; Тюремщик кинул корку хлеба, Захлопнул дверь, замок замкнул И удалился. Шум и гул Стоял в его холодной келье. К окну, к решетке он прильнул: Под ней, в безжизненном веселье, Кипел, теснясь меж черных скал, Ходил, ярился пенный вал, Его справляя новоселье. А там, вдали, морская ширь В просторе светлой ночи млела, И огоньком краснел несмело На диких скалах монастырь.

2. IX.1915

Бретань ^*

Ночь ледяная и немая, Пески и скалы берегов. Тяжелый парус поднимая, Рыбак идет на дальний лов. Зачем ему дан ловчий жребий? Зачем в глухую ночь, зимой, Простер и ты свой невод в небе, Рыбак нещадный и немой? Свет серебристый, тихий, вечный. Кресты погибших. И в туман Уходит плащаницей млечной Под звездной сетью океан.

22. I.16

Молчание ^*

По раскаленному ущелью, Долиной Смерти и Огня, В нагую каменную келью Пустынный Ангел ввел меня. Он повелел зажечь лампаду, Иссечь на камне знак Креста — И тихо положил преграду На буйные мои уста. Так, господи! Ничтожным словом Не оскверню души моей. Я знаю: ты в огне громовом Уже не снидешь на людей! Ты не рассеешь по вселенной, Как прах пустынь, как некий тлен, Род кровожадный и презренный В грызне скатавшихся гиен!

6. II.1916

По теченью ^*

«Девушка, что ты чертила Зонтиком в светлой реке?» Девушка зонтик раскрыла И прилегла в челноке. «Любит — не любит…» Но просит Сердце любви, как цветок… Тихо теченье уносит Зонтик и белый челнок.

11. II.16

На нубийском базаре ^*

Она

черна, и блещет скат Ее плечей, и блещут груди: Так два тугих плода лежат На крепко выкованном блюде. Пылит песок, дымит котел, Кричат купцы, теснятся в давке Верблюды, нищие, ослы — Они с утра стоят у лавки. Жует медлительно тростник, Косясь на груды пестрых тканей, Зубами светит… А язык — Лилово-бледный, обезьяний.

13. II.16

Венчик ^*

Колокола переводили, Кадили на открытый гроб — И венчик розовый лепили На костяной лимонный лоб. И лишь пристал он и с поклоном Назад священник отступил, Труп приобщился вдруг иконам, Святым и холоду могил. В тлетворной сладости, смердящей От гроба, дыма и цветов, Пышнее стал сухой, блестящий Из золотой парчи покров — И пала тень ресниц чернее, И обострилися черты: Несть часа на земле страшнее И несть грознее красоты.

3. VI.16

«Никогда вы не воскреснете, не встанете…» ^*

Никогда вы не воскреснете, не встанете Из гнилых своих гробов, Никогда на божий лик не глянете, Ибо нет восстанья для рабов, Темных слуг корысти, злобы, ярости, Мести, страха, похоти и лжи, Тучных тел и скучной, грязной старости: Закопали — и лежи!

21. VI.1916

«По древнему унывному распеву…» ^*

По древнему унывному распеву Поет собор. Злаченые столпы Блестят из тьмы. Бог, пригвожденный к Древу, Почил — и се, в огнях, среди толпы. И дьявол тут. Теперь он входит смело И смело зрит простертое пред ним Нагое зеленеющее тело, Костры свечей и погребальный дым. Он радостен, он шепчет, торжествуя: На долгий срок ваш бог покинул вас, Притворное рыданье ваше вскуе, Далек воскресный час!

27. VI.16

«И шли века, и стены Рая пали…» ^*

И шли века, и стены Рая пали, И Сад его заглох и одичал, И по ночам зверей уж не пугали Блистания небесного Меча, И Человек вернулся к Раю, — вскуе Хотел забыть свой золотой он сон — И Сатана, злорадно торжествуя, Воздвиг на месте Рая — Вавилон.

29. VI.16