Том 1. Время Наполеона. Часть первая. 1800-1815

Рамбо Альфред

Из этих двух кодексов первый бесконечно выше второго, хотя и сам не свободен от недостатков. Он проникнут той либеральной идеей, что в подсудимом до момента осуждения следует предполагать невиновного. Судебное следствие должно в такой же степени стремиться установить невиновность подсудимого, в какой оно ищет доказательств его вины. Защита свободна. Система формальных доказательств окончательно отменена. Таким образом, французский кодекс устранил ошибки прошлого и явился крупным шагом вперед в сравнении с господствовавшими в ту эпоху формами уголовного судопроизводства. Напротив, Уголовный кодекс представлял собою шаг назад. Он был проникнут не столько идеей абсолютной справедливости, сколько принципами утилитарной философии Вентама. Подобно ордонансу 1670 года, к которому он приближается по характеру, он стремится главным образом запугать. Отсюда чрезмерная строгость наказаний. Смертная казнь расточается щедро и применяется к проступкам, не заслуживающим ее, каковы: подделка государственной печати, фабрикация фальшивой монеты или политические преступления. В числе наказаний снова появляются изувечение, клеймение, выставление у позорного столба и общая конфискация имущества. Но при всем своем

реакционном характере новый Уголовный кодекс отмечен и прогрессивными чертами, каковы: установление минимума и максимума наказаний (принцип, освященный законом 25 фримера VIII —16 декабря 1799 г.) и установление системы смягчающих вину обстоятельств. Точно так же лежащая в основе этого кодекса классификация преступлений и наказаний лучше координирована, нежели господствовавшая раньше. Притом он несколько раз подвергался пересмотру в видах смягчения наказаний: общая конфискация (1814), изувечение, клеймение и выставление у позорного столба были уничтожены.

Административная юрисдикция. Картина судебных установлений Первой империи была бы неполна, если бы мы не упомянули наряду с гражданским и уголовным судами так называемого административного суда. Административная юрисдикция, предназначенная ведать все процессы, касавшиеся администрации, была тщательно изъята из-под контроля кассационной палаты, которому прямо или косвенно были подчинены все органы гражданского и уголовного судопроизводства, не исключая даже военных судов. Это мотивировалось тем соображением, что необходимо оградить администрацию от возможных вторжений в ее сферу со стороны судебной власти, вторжений, какие так часто позволяли себе былые «парламенты». Но при этом упустили из виду возможность вторжений со стороны административной власти в сферу суда, чрезвычайно участившихся при Директории, и забыли, что при таких условиях администрация будет в собственных делах одновременно и судьею и стороною.

Высшим административным судом был Государственный совет, являвшийся вместе с тем и кассационной и апелляционной палатой. Далее шли министры, префекты, советы префектуры, мэры и несколько специальных юрисдикции вроде, например, Контрольной счетной палаты.

О Государственном совете как высшем политическом учреждении речь была уже выше. Здесь необходимо прибавить несколько слов, чтобы определить его административно-судебную компетенцию. Намеченная весьма неопределенно в конституции VIII года (ст. 52), она была уточнена консульским указом от 5 нивоза (26 декабря 1799 г.), организовавшим новый Совет. По тексту статьи 11 «Государственный совет на основании представления консулов разбирает: во-первых, конфликты, которые могут возникнуть между администрацией и судами; во-вторых, спорные дела, которые доныне разрешались министрами». Как орган, разрешающий конфликты между администрацией и судами, Государственный совет приобрел главенство даже над кассационным судом, а ведение спорных дел обратило его в высший административный суд. Но он мог действовать лишь «под руководством консулов»: он только сообщал им свои заключения, которые они имели право игнорировать, не нарушая закона; следовательно, он был совершенно лишен собственной власти. С процессуальной стороны нивозский указ не различал спорных дел от дел чисто административных. Те и другие разбирались сначала в секции, которой были подсудны, а затем в общем собрании. Но позднее нашли необходимым тщательно организовать судопроизводство по спорным делам, число которых возрастало с каждым днем. Ввиду этого декрет 11 июня 1806 года учредил специальную комиссию под названием комиссии спорных дел; на ее обязанности лежало производство следствий и составление докладов. Тем же декретом был создан институт адвокатов при Государственном совете, которые одни имели право подписывать подаваемые жалобы и объяснительные записки тяжущихся. Другой декрет 22 июля того же года установил процедуру рассмотрения исков о возмещении убытков по спорным делам; такие иски рассматривались непременно в общем собрании.

Контрольная счетная палата, учрежденная законом 16 сентября 1807 года, была обязана проверять (в первой инстанции или по апелляции) денежные счета всех должностных лиц, распоряжающихся какими бы то ни было казенными суммами. Ее решения были окончательны, но могли быть обжалованы в кассационном порядке перед Государственным советом. Организация Контрольной счетной палаты с самого начала представляла аналогию с организацией обыкновенных судов, придающей ей характер чисто судебного органа, без оснований затесавшегося в административную сферу.

III. Гражданское и торговое законодательство

Кодекс Наполеона; подготовительные работы. До установления Консульства потерпели неудачу четыре проекта гражданского кодекса, и данное в 1790 году Учредительным собранием обещание создать единообразное законодательство осталось невыполненным. Его выполнил первый консул. 24 термидора VIII года (12 августа 1800 г.) он вместе со своими коллегами издал указ, которым назначались четыре комиссара для составления нового проекта, а именно: председатель кассационного суда Тронше, правительственный комиссар при том же суде Биго де Преаменё, уполномоченный в комиссии о морских призах Порталис и член кассационного суда Мальвиль. Работа подлежала окончанию «в последнюю декаду брюмера IX года (октябрь 1800 г.) и представлению министром юстиции консулам». Воля Бонапарта была исполнена: «Упорно работая, — говорит Мальвиль, — мы успели составить Гражданский кодекс в четыре месяца; печатание его окончилось 1 плювиоза IX года (21 января 1801 г.)». Правительство отдало эту первую редакцию на рассмотрение кассационной и апелляционной палат; на основании сделанных ими часто важных замечаний проект подвергся некоторым существенным изменениям.

Обсуждение проекта высшими государственными учреждениями началось еще в том же году: известно было, что первый консул торопился с этим делом. Согласно довольно сложной законодательной процедуре, которую создала конституция VII года (1799), окончательную редакцию проекту должен был дать Государственный совет. Проект подвергся здесь чрезвычайно основательному

пересмотру. В те дни, когда председательствовал Бонапарт, заседания кончались в 8 или 9 часов вечера, начинаясь в полдень. Существует много рассказов о той роли, которую играл в этих совещаниях первый консул. Будучи самым молодым из участников и совершенно неподготовленным своими предшествовавшими занятиями к пониманию сложных юридических вопросов, он удивлял всех изумительной способностью быстро усваивать суть дела. Стоя выше пристрастия к тем или иным системам, привычкам и предрассудкам, он бесспорно играл первенствующую роль, хотя и предоставлял всякому полную свободу в изложении мнений и под влиянием дельных аргументов легко допускал решения, противоположные своим первоначальным намерениям. Бонапарт внушил множество, часто весьма удачных, постановлений. Правда, его можно упрекнуть в том, что он не всегда руководился бескорыстными мотивами. Уже теперь озабоченный желанием обеспечить себе преемника и потеряв надежду иметь от Жозефины потомство, он настойчиво, хотя и безуспешно, добивался того, чтобы несходство характеров было признано законным поводом к разводу и чтобы из римского права был заимствован искусственный и странный институт усыновления, сопряженного со всей полнотой прав, какие принадлежат законному сыну. Более разумными мотивами руководился он, когда настаивал на повышении возрастной нормы, дающей право вступать в брак, на более деятельной охране прав лица, находящегося в безвестной отлучке, на сужении сферы представительства при наследовании по боковой линии и т. п.

Отредактированный Государственным советом проект затем должен был поступить на чтение в Законодательный корпус, потом представлялся в Трибунат, который должен был снова обсудить его и выразить суждение о принятии или непринятии его, после чего трем членам Трибуната поручалось поддерживать это суждение в Законодательном корпусе. Здесь произошло несколько серьезных инцидентов, которые едва не погубили всего дела. Известное число трибунов, относившихся враждебно к политике первого консула, подвергли резкой критике первую статью проекта, доказывая, что она — не что иное, как лишенная оригинальности компиляция из римского и обычного права, и что она восстанавливает ненавистные институты вроде гражданской смерти. По предложению Трибуната Законодательный корпус отверг первую статью (24 фримера X —15 декабря 1801 г.). Та же участь готовилась и второй статье, когда Бонапарт, ввиду оборота, который принимало дело, взял назад проект следующим заявлением: «Законодатели, правительство решило взять назад проекты Гражданского» кодекса. Оно с грустью видит себя вынужденным отсрочить до другого времени издание законов, с нетерпением ожидаемых нацией; но оно убедилось, что еще не наступило время, когда можно было бы вести прения по этому важному делу с тем спокойствием и единодушием, которых они требуют».

Но Бонапарт хотел провести свой кодекс и потому не отчаялся и не сложил рук. 18 яерминаля X года (8 апреля 1802 г.) он вопреки конституции создал новую форму официозного сообщения Трибунату. Отныне Трибунат приглашается изъявлять свое мненце о законопроектах до чтения их в Законодательном корпусе, и в случае разногласил с Государственным советом он образует вместе с последним смешанную комиссию, которая и вносит в проект необходимые изменения. Исправленный проект проходит затем всю требуемую конституцией процедуру, которая, таким образом, превращается в чистую формальность. Этим путем и был проведен кодекс. В течение одного года, с марта 1803 по март 1804, все 36 статей были вотированы и, по мере принятия, обнародованы. Последний закон, изданный 30 вантоза XII года (21 марта 1804 г.), окончательно объединил все эти статьи в один кодекс г заключающий в себе 2281 статью, И объявил отмененными «все римские законы, ордонансы, общие и местные обычаи (кутюмы), статуты и регламенты по всем вопросам права, о которых идет речь в настоящем Уложении».

Гражданский кодекс — труд замечательный и при всех своих неизбежных недостатках делающий большую честь своим творцам. Из числа последних следует отметить особенно Тронше, которому Наполеон официально пожаловал титул первого юрисконсульта Франции, Порталиса, Камбасереса, Трейльяра и самого первого консула. Кодекс — не оригинальное произведение, а скорее компиляция из римского права, обычаев, королевских ордонансов, судебной практики старых парламентов, из учений старинных правоведов (Дома, Потье), из революционных законов, — компиляция, сведенная хотя и не в методическую, но в ясную систему. Именно этому своему эклектическому характеру Кодекс обязан своей живучестью. Наполеон справедливо гордился им. «Моя истинная слава, — сказал он на острове св. Елены, — не в том, что я выиграл сорок сражений: Ватерлоо изгладит память о всех этих победах. Но что не может быть забыто, что будет жить вечно, — это мой Гражданский кодекс»..

Этот Кодекс выдержал несколько официальных изданий. Первое было выпущено в трех различных форматах в X и XI годах (1802 и 1803). Второе было напечатано по постановлению Законодательного корпуса 3 сентября 1807 года с целью согласовать терминологию Кодекса с новым политическим режимом [67] и дать ему в общем заслуженное наименование Кодекса Наполеона. Докладчик упомянутого сейчас постановления 1807 года Биго де Преаменё мотивировал эту перемену наименования тем любопытным соображением, что некоторые иностранные нации, введя у себя этот новый Кодекс и не имея возможности сохранить за ним название Французского гражданского уложения, сами переименовали его в Кодекс Наполеона — «справедливая дань уважения тому, кому этот великий памятник обязан своим происхождением» [68] .

67

Третье и последнее официальное издание было выпущено по той же причине в 1816 году.

68

Кодекс Наполеона представлял собой юридическое выражение победы капиталистических отношений. Он, как отметил Энгельс, мастерски приспособил к капиталистическим отношениям старое римское право. — Прим. ред.