Том 10. Рассказы и повести
Шрифт:
Маркушка уже увидал отца у последнего орудия, в конце бастиона, и побежал к нему.
Он обкладывал фашинником «щеки» амбразуры * , вполголоса мурлыкая какую-то песенку.
— Здравствуйте, тятенька! — проговорил мальчик.
Отец поднял голову, и по его лицу пробежала радостная улыбка.
— Здравствуй, Маркушка… И дурак же ты… В шабаш приходи! — воркнул Ткаченко.
Однако бросил работу, пожал руку
— Видишь, спешка… Где живешь?
— У дяденьки Бугая… В рулевых…
— В кису не накладывал тебе?.. — с ласковой шутливостью спросил матрос.
— Не накладывал…
— Не за что… Твой Маркушка молодца! — промолвил подошедший Бугай.
— Зачем, Бугай, не на ялике?
— Сюда работать пришли… И Маркушка пожелал…
— Правильно, Маркушка. Потрудись за Севастополь!.. А пока лясничать некогда… Не похвалят и меня и тебя, дедушку с внуком… Начистит зубы батарейный… У нас и на баксионе, как на корабле…
С этими словами Ткаченко принялся за работу у амбразуры.
— А ты, Игнашка, комендором? — спросил Бугай.
— Комендор.
— Смотри, шигани его!
— Шигану… Только приходи!
— Пообедаем с Маркушкой и зайдем…
— То-то зайди, братцы… А за Маркушку спасибо, Бугай… Сирота ведь!
— Форменный рулевой… Ну, валим, Маркушка. Тятьку повидал и на работу!
Через несколько минут наши добровольцы были уже за бастионом, где шла работа.
Каждый из них получил по лопате, встали в длинный ряд рабочих и принялись рыть землю.
Бугай и Маркушка работали изо всех сил, сосредоточенно и молча. Маркушка увидел, что не один он был такой мальчишка. Он заметил, что среди вольных рабочих были и приятели-мальчишки, и знакомые девочки, и матроски из слободки.
И Маркушка ожесточеннее рыл каменистую землю.
Вдруг в первых рядах раздалось «ура» и подхватилось следующими рядами. Закричали «ура» Маркушка и Бугай и сняли шапки.
В нескольких шагах остановился на лошади высокий, сухощавый, слегка сгорбленный Корнилов.
Еще громче кричали «ура».
Серьезное и умное лицо Корнилова, бледное и утомленное, дышало энергией и решимостью. Усмешка играла на его тонких губах.
Он махнул рукой. Все смолкли.
— Спасибо, братцы! — проговорил он, возвышая голос. — К вечеру вы и батарею поставите. Уверен… И врага не пустим в Севастополь! — прибавил адмирал.
— Не пустим! — раздался в ответ восторженный крик.
— Еще бы пустить с такими молодцами! — крикнул Корнилов.
Он хотел было ехать дальше, как заметил старика Бугая.
И
— Кажется, старый знакомый… Бугай? — спросил адмирал.
— Точно так, Владимир Алексеич! — отвечал старик, обрадованный, что Корнилов не забыл прежнего фор-марсового.
— Чем занимаешься?
— Яличник, Владимир Алексеич!
— Вижу — прежний молодец. Спасибо, что здесь, Бугай!
И адмирал кивнул головой и поехал шагом дальше, сопровождаемый адъютантом.
«Ура» пронеслось еще раскатистее. И словно бы стараясь оправдать уверенность Корнилова, рабочие, казалось, еще ретивее и быстрее продолжали работу… И насыпи батарей поднимались все выше и выше.
— Небось вспомнил марсового! — промолвил про себя Бугай, наваливаясь со всех сил на лопату.
А после слов Корнилова Маркушка, казалось, чувствовал себя необыкновенно сильным и уверенным, что врага не пустим.
— Ведь не пустим, дяденька?
— Не пустим, Маркушка!.. Да не наваливайся так… Полегче… Надорвешься, Маркушка!..
Палящее солнце уже было высоко. Жара была отчаянная. Рабочие обливались потом, но, казалось, не обращали на это внимания, и почти никто не делал передышки.
В одиннадцать часов прозвонили шабаш на целый час.
И много баб и детей, только что пришедших из города, уже раскладывали на черной земле принесенные ими мужьям, отцам и родственникам посуду и баклаги с обедом.
— Давай, Маркушка, и мы пообедаем. Кулек-то у нас с важным харчем… Проголодался? — спрашивал Бугай, вынимая съестное и раскладывая его на своем пальтеце.
— Не дюже, дяденька…
— Видно, уморился? Ишь весь мокрый, как пышь из воды.
— Маленько уморился… Но только передохну и шабаш… Не оконфузю Корнилова. А главная причина — жарко!
— А ты ешь, и не будет жарко… Ветчина-то скусная с булкой… Ешь, мальчонка… И огурцы кантуй… Очень даже хорошо с сольцей…
Маркушка ел торопливо, рассчитывая воспользоваться шабашем, чтоб сбегать на бастион — посмотреть на него и проведать отца. Не отставал и Бугай и промолвил:
— Даром, что седьмой десяток, а зубы все целы! Отпей и кваску, Маркушка… Отлично!
И ветчину и огурцы они быстро прикончили…
— Теперь давай кавуны есть.
Но Маркушка деликатно отказался. Однако арбуз взял.
— Да ты что же, Маркушка?
— Тятьке бы снес…
— Добер же ты, Маркушка. Однако ешь… Мы тятьке и два принесем… Хватит и на нас…