Том 11. Монти Бодкин и другие
Шрифт:
— Ну и очень глупо.
— Вы не думаете, что, если речи достаточно сладкозвучны…
— Не думаю. Я знаю Энн с тех пор, как она под стол пешком ходила.
— Расскажите, какой она тогда была.
— Нет времени. Только что вспомнил, что нес телеграмму Моллою. Пришла полтора часа назад. А вы поразмыслите над моими словами. Я вас старше, старше и мудрей. Трубадур, тоже мне! В жизни не слыхал такой глупости.
И с этими сокрушительными словами лорд Аффенхем тяжело поднялся с кресла и вышел из комнаты.
Речь
Энн наполняла его глубоким, благочестивым смирением. Это не мешало болтать с ней — любовь пробудила в нем не только смирение, но и новые источники красноречия — однако категорически возбраняло бросаться на нее, словно гончая на электрического зайца.
Джеф снова закурил и стал размышлять, что за блажь заставила эту чудесную девушку обручиться с таким редким ничтожеством, как Лайонел Грин.
Лорд Аффенхем, тем временем, постучал к мистеру Моллою, вручил задержанную телеграмму и удалился. Мыльный вскрыл ее, как только захлопнулась дверь, и присвистнул от удивления.
— От Шимпа, — сказал он. — Хочет видеть меня завтра. Ответ оплачен, адрес «Холси-билдингс, Холси-корт, Мейфэр».
Он протянул телеграмму жене, и у той тоже глаза полезли на лоб.
— Так он на прежнем месте!
— Да.
— И ничего не продавал.
— Нет.
— Я с самого начала знала, — сказала миссис Моллой, прищелкнув зубами, — что это какие-то фигли-мигли.
Глава XII
На следующий день погода по-прежнему стояла отличная, но ни лучика света не проникало в мрачный колодец Холси-корт, когда туда вступили мистер и миссис Моллой. Двор казался еще грязнее обычного, а хозяек — любительниц вареной капусты заметно прибавилось в числе.
Шимп Твист принял гостей с важностью, приличествующей сенсационному характеру новостей.
— Садись, Долли. Бросай кости, Мыльный. Значит, вместе приехали. Я ждал одного тебя.
На лице мистера Моллоя появилось недоумение, и Долли поспешила объяснить:
— Я вчера рассказывала Шимпу про тебя и Корку, пупсик, и он, наверное, вообразил, будто мы повздорили. Мы ошибались насчет Мыльного, Шимп. Он все объяснил. Просто он хочет всучить ей нефтяные акции.
— Вот как? — сказал Шимп Твист. — Неужели? — Он смотрел на мистера Моллоя, так явно восхищаясь его находчивостью, что Долли посчитала нужным внести ясность:
— Думаешь, он меня дурит? Так вот нет. Расскажи ему, Мыльный.
— Вчера я продал Корке Серебряную реку, — гордо объявил он. — Сегодня она отдаст мне чек.
— На тысячу фунтов.
— На тысячу фунтов, — повторил мистер Моллой, смакуя слова.
Шимп
— Ладно, — отмахнулся он (что мне ваши пустяковые победы!). — Думаю, вы оба вчера здорово удивились.
— Ты насчет того типа с соломенными волосами? Удивились, не то слово, — с чувством произнесла миссис Моллой. — Когда он назвался Дж. Шерингемом Эдером, я чуть не села. Кто этот молодчик?
— Стреляйте меня. Я знаю одно, — сказал Шимп и поежился, отчетливо вспомнив вчерашнюю жуткую сцену, — у него на меня зуб.
— А поточнее нельзя? — спросила Долли. Ей показалось, что Шимп очертил уж очень широкий круг.
Шимп покачал головой.
— Я сам пытаюсь его вычислить, но, хоть убейте, ничего не помню. И все же, когда тебя сначала обстреливают из окна, а потом хотят прикончить, сразу понимаешь: чем-то ты человеку досадил.
— Обстреливают? Чем это?
— Ну, я потом посмотрел— чем-то вроде камней. Как увидел, что он мчится по лестнице, глаза бешеные, я сразу прыг в шкаф. А из шкафа я услышал историю, которую рассказывала эта девица.
— Какую историю?
— Про брильянты.
— Что за брильянты?
— Это, — промолвил Шимп, — я и собираюсь рассказать вам.
Гости выслушали со вниманием, которое вызывает у определенного типа людей слово «брильянты». Когда Шимп закончил, в глазах Долли горели звезды, а мистер Моллой дышал, как сенатор-астматик во время приступа. Оба были поражены. Оказалось, что они живут в стране Мальчика-с-Пальчик или пещере Али-Бабы, где повсюду рассованы мешочки с бесценными алмазами.
Зачарованную тишину нарушила миссис Моллой.
— Только подумать, Кейкбред-то лорд! — сказала она. — Вот что, Мыльный, сегодня же начну обхаживать старого перечника. Когда маленько оклемается, пусть у него рядом будет подружка, от которой ничего нельзя скрыть.
— Хм!
— А ты пока что ищи.
— Буду искать.
— Они могут быть где угодно.
— Это точно.
— А вдруг ты их найдешь!
— Уж я все переверну. А теперь, — сказал мистер Моллой (он уже окончательно раздышался и снова стал похож на самого себя), — насчет условий.
Миссис Моллой не поняла.
— Каких условий?
— Как делить будем, — объяснил мистер Моллой. — Не забывай, киска, будет только справедливо, если Шимп получит свою часть.
— Ах, да, — сказала миссис Моллой. Она совершенно упустила из виду этот вопрос— Ты хочешь взять его в долю?
— Ну да. Он нам здорово помог, тут не отвертишься. Здорово помог. — Мистер Моллой великодушно улыбнулся Шимпу; если в его манере и сквозила легкая покровительственность, то благодетелям всегда трудно от этого уберечься. — Я убежден, что Шимп должен получить свое.