Том 17. Убийца среди нас
Шрифт:
— Я знал, что она пережила что-то тяжелое, — вставил мой собеседник. — По-моему, все это смахивает на садизм.
— И больше ничего, доктор?
— О чем это вы?
— Аманда помнит, что была в Венеции и Вегасе, поскольку ей сказали, будто она посетила эти места. Аманда вспомнила Малибу, ибо ее убедили, будто она ездила туда…
— Но ведь она слышала шум прибоя, — быстро заметил он.
— Шум прибоя легко воспроизвести. Можно приобрести пластинку с соответствующей записью или крутить магнитофонную пленку. Аманда принимала наркотики и успокоительные таблетки. Полагаю, их специально давали ей,
— Понимаю. Значит, по-вашему, она не бывала в тех местах? А спутники убедили ее, что она посетила разные города?
— Верно, доктор, вы просто на лету схватываете все. Так угадайте же теперь, где продержали Аманду все эти месяцы? Это наверняка очень тихое, спокойное место! Уверен, иногда Аманда вопила благим матом, но ведь нельзя допустить, чтобы это услышали соседи. Поэтому в таком помещении должны быть толстые стены — и никакого жилья поблизости. В столь уединенном месте Аманда не привлекла бы ничьего внимания, никто не заинтересовался бы ею. — Выдержав паузу, я добавил: — Идеально подошла бы для этого психолечебница санаторного типа. Согласны, док?
Его глаза расширились.
— Что?! Вы считаете, что все то время ее продержали здесь? Это невозможно! Неужели вы полагаете, что это произошло без моего ведома?
— Вы хотите сказать, что не знали об этом?
— Да вы просто спятили! — крикнул он. — Я — психиатр, а не чудовище!
— Вы — психиатр, я и не спорю. Но, боюсь, переродились в чудовище.
— На что это вы намекаете, черт подери?
— Была такая девушка, Мариан Бирнс, — продолжал я. — Приятельница Аманды. К ней ваша пациентка вначале и отправилась, бросив Фореста. А потом Аманда уехала от нее, прихватив с собой любовника Мариан, Чака Адамса. Кстати, до сих пор никому не известно, что с ним произошло. Недавно кто-то позвонил Мариан, назвавшись его именем, и договорился о встрече с ней. Свидание было назначено на вчерашнее утро. Но ей показалось, что звонил не Чак Адамс. На встречу приехал некий Карл и, угрожая Мариан ножом, увез ее, а вчера вечером сбросил на моем крыльце. Почти целый день Мариан продержали где-то голой, с завязанными глазами, и все это время Карл без конца выспрашивал у нее, что мне известно. Девушка испугалась. Дьявол! Да кто же не придет в ужас от такого? Поэтому она спросила, нельзя ли какое-то время пожить у меня. Утром я уехал по делам, а она собиралась отправиться за продуктами. Я ушел сегодня в десять утра, а вернувшись в половине второго, нашел ее в спальне мертвой. Мариан пытали, насиловали, а потом перерезали ей глотку от уха до уха.
Побледневший как полотно Меррилл молча смотрел на меня.
— Доктор, она казалась мне весьма привлекательной девушкой. Возможно, поэтому я и проявляю такое нетерпение. Итак, у вас пять секунд. Вы скажете правду, или для начала я всажу вам пулю в плечо.
— Все, что у меня было, я вложил в эту лечебницу, — начал он. — В ней я видел залог своего будущего. Имеете ли вы представление о том, во что обходится содержание такого заведения? Сюда еще не входит оплата хорошо подготовленного персонала, а это немалые деньги.
— Мое сердце сжимается
— Я пошел на это ради денег, но ситуация постоянно находилась под контролем. Состояние Аманды ухудшалось, но, не окажись она под наблюдением, дело могло бы кончиться самоубийством. Я вернул ее к нормальной жизни по своей инициативе. Сказал, что не желаю иметь ко всему этому отношения, если мне не позволят вылечить Аманду, восстановить ее душевное равновесие.
— Значит, все это время она находилась здесь?
Меррилл кивнул:
— В изолированном крыле. От амфетамина и успокоительных таблеток она полностью потеряла ориентацию. Мы продлили ее пребывание у нас. К лечению я приступил недели через три. Но общий курс затянулся надолго.
— А кто такие Карл, Касси и Отто?
Он прикусил губу:
— Карла пригласили со стороны. Касси вышла из этого кабинета несколько минут назад.
— Медсестра Корниш?!
— Она самая.
— А Отто? — Выражение его лица сказало мне все. — Думаю, насилуя ее, доктор, вы делали это профессионально? — с ненавистью бросил я.
Меррилл передернулся:
— Теперь вы все знаете.
— Еще не все, — возразил я. — Что произошло с Чаком Адамсом?
— Понятия не имею, я не встречался с ним.
— А кто же заплатил вам за столь дорогостоящее лечение Аманды Уэринг?
— Неужели вы еще не догадываетесь?
— Догадываюсь, но хочу услышать это от вас.
— Дейл Форест. Не сомневаюсь, что он психопат. Форест виноват во всем. Это он довел Аманду до такого состояния, хотя и не предполагал, что она убежит от него с другим. Форест решил наказать ее.
— А сейчас он здесь?
— Нет. — Меррилл покачал головой.
— Форест убил Мариан Бирнс. Когда он явится сюда, вам придется заняться маньяком-убийцей. А теперь покажите мне изолированное крыло.
Я заставил Меррилла идти вперед, приставив дуло пистолета к его спине. Светловолосая медсестра испуганно взглянула на нас, когда мы вышли в фойе.
— Касси, почему бы вам не присоединиться к нам? — предложил я. — По пути расскажете о развлечениях в Вегасе и прочих местах.
Она поднялась.
— Идите рядом с доктором, или с Отто, если вам больше нравится это имя, — сказал я.
— Что вы намерены предпринять? — спросила она.
— Пока не решил, — ответил я. — Возможно, осмотрев изолированное крыло, я пристрелю доктора, сам прикинусь Отто, а вас выдам за Аманду Уэринг.
Мы миновали еще один коридор с закрытыми дверями. Наши шаги гулко звучали в полной тишине.
— Есть ли у вас хоть какие-то пациенты, Отто? — полюбопытствовал я.
— Девять или десять, но все они в другом крыле. Содержать их вместе более экономно.
— Еще бы! Особенно если лишь одна медсестра присматривает за ними.
— У нас здесь три санитара и еще пять медсестер, — возразил он. — А также технический обслуживающий персонал.
— Если все это затеял Дейл Форест, — проговорил я, — то странно, почему он сам не принимал в этом участия?
— Форест изредка приходил посмотреть, как идет дело, — отозвался Меррилл. — Он любил посмотреть, и я сильно сомневаюсь в его потенции.
— Весьма интересно, доктор, тем более что вы последний раз высказываете свое профессиональное мнение.