Том 18. Пьесы, сценарии, инсценировки 1921-1935
Шрифт:
Тятин. Говоря правду…
Шура. Ну да, конечно, правду!
Тятин. Вы — не очень.
Шура. Вот как? Это правда?
Тятин. Да.
Антонина. Не верь, он сказал, как эхо.
Алексей. Вы бы, Тятин, женились на Антонине. Мне она надоела.
Антонина. Какой болван! Уйди! Ты похож на беременную прачку.
Алексей (обняв её за талию).
5
это дурной тон (франц.) — Ред.
Антонина. Оставь меня!
Алексей. С удовольствием! (Танцует с ней.)
Шура. Может быть, я совсем не нравлюсь вам, Тятин?
Тятин. А зачем вы хотите знать это?
Шура. Надо. Интересно.
Алексей. Ты что мямлишь? Она замуж за тебя напрашивается. Теперь все девицы торопятся быть вдовами героев. Ибо — паёк, ореол и пенсия.
Антонина. Он уверен, что это остроумно!
Алексей. Пойду по своей стезе. Тонька, проводи меня до прихожей.
Антонина. Не хочу!
Алексей. Мне нужно. Серьёзно, идём!
Антонина. Наверное, какая-нибудь глупость.
Шура. Тятин, вы — правдивый человек?
Тятин. Нет.
Шура. Почему?
Тятин. Невыгодно.
Шура. Если вы так говорите, — значит, вы правдивый. Ну, теперь скажите сразу: вам советуют свататься ко мне?
Тятин (закуривая, не сразу). Советуют.
Шура. А вы понимаете, что это плохой совет?
Тятин. Понимаю.
Шура. Да, вы… Вот не ожидала! Я думала, вы…
Тятин. Скверно думали, должно быть?
Шура. Нет, вы… замечательный! А может быть, вы — хитрый, да? Вы играете на правду? Чтобы околпачить меня?
Тятин. Это мне — не по силам. Вы — умная, злая, озорная, совсем как ваш отец; по совести говоря — я вас боюсь. И рыжая вы, как Егор Васильевич. Вроде пожарного факела.
Шура. Тятин, вы — молодец! Или — страшная хитрюга…
Тятин. И лицо у вас — необыкновенное…
Шура. Это — о лице — для смягчения удара? Нет, вы хитрый!
Тятин. Думайте как хотите. По-моему, вы обязательно сделаете что-нибудь… преступное! А я привык жить кверху лапками — знаете, как виноватые кутята…
Шура. В чём виноватые?
Тятин. Не знаю. В том, что кутята, и — зубов
Антонина (входит). Дурак Алёшка страшно больно дёрнул меня за ухо. И деньги отобрал, как жулик! Знаешь, он сопьётся, это — наверное! Мы с ним такие никчемушные, купеческие дети. Тебе — смешно?
Шура. Тоня, — забудь всё плохое, что я тебе говорила о нём!
Антонина. О Тятине? А — что ты говорила? Я не помню.
Шура. Ну, что он свататься хочет ко мне.
Антонина. Почему это плохо?
Шура. Из-за денег.
Антонина. Ах, да! Ну, это — свинство, Тятин!
Шура. Жаль, не слышала ты, как он отвечал на мои вопросные слова.
Антонина. Варумные слова [6] . Помнишь «Варум» Шуберта?
Тятин. Разве Шуберта?
Антонина. Варум очень похоже на птицу марабу, такая мрачная птица… в Африке.
Шура. Что ты сочиняешь?
6
warum (нем.) — почему? — Ред.
Антонина. Я всё больше люблю страшное. Когда страшно, то уже — не скучно. Полюбила сидеть в темноте и ждать, что приползёт огромный змей…
Тятин (усмехаясь). Это — который был в раю?
Антонина. Нет, страшнее.
Шура. Ты — занятная. Всегда выдумываешь что-нибудь новое, а все говорят одно и то же: война — Распутин — царица — немцы, война — революция…
Антонина. Ты будешь актрисой или монахиней.
Шура. Монахиней? Ерунда!
Антонина. Это очень трудно быть монахиней, нужно играть всегда одну роль.
Шура. Я хочу быть кокоткой, как Нана у Золя.
Тятин. Вот как вы говорите! Ф-фу!
Шура. Мне — развращать хочется, мстить.
Тятин. Кому? За что?
Шура. За то, что я — рыжая, за то, что отец болен… за всё! Вот когда начнётся революция, я развернусь! Увидишь.
Антонина. Ты веришь, что будет революция?
Шура. Да! Да!
Тятин. Революция — будет.
Глафира. Шура, приехала мать Мелания, Егор Васильевич хочет принять её здесь.
Шура. Ух — тётка! Бежим ко мне, дети! Тятин, — вы очень уважаете вашего брата?
Тятин. Он мне — двоюродный.
Шура. Это не ответ.
Тятин. Кажется — родственники вообще мало уважают друг друга.