Том 2. Горох в стенку. Остров Эрендорф
Шрифт:
— Перегрызли друг другу горло? — шепотом спросил директор.
— Хуже.
— Задушили друг друга?
— Хуже.
— Сделали друг другу харакири?
— Хуже.
— Н-не понимаю.
— Они… — пролепетал секретарь, — они… вместе… пишут ультиматум… с требованием… снизить цены… на… маузерные… патроны…
Вы думаете, что это плод больной фантазии? Ничего подобного!
«Оба противника в дальневосточном конфликте снабжаются одними и теми же фабрикантами оружия.
В связи с этим
Представители обоих заказчиков случайно оказались на этой фабрике в одно и то же время, и их по недоразумению посадили в одну и ту же приемную. Там они начали беседовать между собой о дороговизне вышеозначенных патронов и в результате согласились послать фирме совместный ультиматум с требованием снизить цены».
Империалисты — хорошие хозяйственники. Уж если убивать рабочих и крестьян, то, по крайней мере, по дешевке!
1933
Зоологическая история *
Иностранные газеты сообщают: «Около полугода назад германское министерство земледелия поручило директору берлинского социального музея профессору Гильцгеймеру установить, какие собачьи породы должны почитаться истинно германскими, то есть существующими на территории Германии с древнейших времен.
Профессор Гильцгеймер произвел ряд специальных раскопок на местах, где некогда были расположены древние германские селения и становища. Ему удалось найти большое количество собачьих скелетов и даже хорошо сохранившихся трупов.
На основании этих находок он установил, что некоторые породы собак являются для Германии коренными, другие же были привезены позже из чужих стран и только портили истинно германскую расу».
Истинно германскими собаками следует считать, согласно профессору Гильцгеймеру, датских догов (любимых собак Бисмарка) и жесткошерстных фокстерьеров, вошедших ныне в моду под названием «Рик» и «Рек».
Надо полагать, что вскоре все собаки неарийского происхождения будут вырваны с корнем и счастливая Германия поднимется на новую ступень национального процветания.
Но, разумеется, одними собаками дело не ограничится. Уж если вырывать, так вырывать! С корнем так с корнем!
И мы не сомневаемся, что на днях берлинцы будут свидетелями следующего величественного зрелища.
Прелестный летний день. Берлинский зоологический сад. По тенистой аллее солидно движется авторитетная комиссия по немедленному изъятию и ликвидации всех животных неарийского происхождения.
Впереди идет профессор Гильцгеймер. Вид у него строгий, но справедливый. Могучие морщины украшают его великолепный лоб мыслителя и гуманиста. Лоб Гауптмана с легкой примесью Геринга.
За профессором следует ассистент, а за ассистентом — бравый отряд штурмовиков.
Авторитетная
Профессор не любит долго размусоливать. Его решения быстры, почти молниеносны. Сразу видно, что почтенный профессор в деле определения арийства и неарийства съел собаку. Разумеется, собаку арийского происхождения, по меньшей мере датского дога.
— Следующий! — браво восклицает профессор.
— Слон! — так же браво отвечает ассистент.
— Вырвать с корнем!
— Почему-с?
— Потому, что еврей.
— Слон — еврей?
— Еврей. Не видите — нос крючком. С корнем!
— Слушаюсь.
— Следующий!
— Страус.
— С корнем!
— Слушаюсь.
— Дальше!
— Лев.
— С корнем!
— Но простите… Они-с, так сказать, в некотором роде царь зверей…
— Вас не спрашивают! Не видите — курчавый. Еврей. С корнем! Дальше!
— Соболь-с.
— С корнем!
— Соболя с корнем?
— С корнем. Еврейская фамилия. Дальше.
— Очковая змея.
— С корнем!
— Почему?
— Потому, что это не очки. Это пенсне. Акушерка. Я ее знаю. С корнем!
— Слушаюсь.
— Дальше!
— Дальше аквариум, господин профессор.
— Сыпьте. Что это?
— Селедка!
— Сами понимаете. Еврейка. С корнем. Дальше.
— Кит.
— С корнем!
— Еврей, что ли?
— Кит не еврей, но три дня скрывал в своем чреве еврея без прописки. С корнем!
— Слушаюсь.
Через два часа все было кончено. В Берлинском зоологическом саду не осталось ни одного животного. Профессор обвел сверкающими глазами пустые клетки и с удовлетворением спросил:
— Все?
— Все.
— Отлично. А это?
Профессор наклонился к одному из бравых штурмовиков и, надев очки, стал внимательно всматриваться в какую-то точку на его воротничке.
— А это что?
— Это клоп-с… Прикажете вырвать с корнем?
Профессор побагровел.
— Вы, кажется, забываете, — воскликнул он патетическим голосом, — что в жилах этого благородного животного течет чисто арийская кровь! Оставить. Посадить в лучшей клетке. Поить. Кормить. Одевать. Обувать. На казенный счет. Мы должны поощрять всех, в ком течет чисто арийская кровь.
Ура!
1934
Краски Геббельса *
Фашистский журналист Людвиг Хамке вошел в кабинет министра пропаганды Геббельса и робко остановился у двери. Геббельс посмотрел на него глазами удава и хрипло спросил:
— Ну? Принес?
Людвиг Хамке суетливо поклонился:
— Так точно. Принес.
— Давай сюда.
Людвиг Хамке подошел на цыпочках и положил на стол рукопись. Геббельс покосился на Хамке и брезгливо потянул к себе исписанные листки.
— Ну-с, посмотрим, что ты там нацарапал, Хамке! Небось опять такая же ерунда, как и вчера? Смотри у меня, Хамке! Я не посмотрю на то, что ты ариец.