Том 2. Лорд Тилбури и другие
Шрифт:
Размышлял он минут двадцать, и вдруг его пронзила мысль о Пилбеме, воздействовавшая на него, как боевая труба — на коня. Пилбем! Да, именно он справится с этим делом. Лорд Тилбери всегда уважал и его интеллект, и полное отсутствие совести, зная, что за хорошую плату бывший сотрудник способен буквально на все. Что он сделает с юным гадом, еще неизвестно, но можно твердо сказать — блеска в этих действиях хватит.
Словом, надо поскорей с ним связаться. В клуб пригласить — нет, нельзя. Острое чувство социальных различий подсказывало, что костюм, придающий Пилбему сходство с неаполитанским мороженым, [55]
55
Неаполитанское мороженое — клубничное, шоколадное и сливочное, слоями.
Сыскное агентство «Аргус» располагалось неподалеку. Начинал Пилбем не здесь, а в Сохо, в однокомнатной квартире, но сейчас у него, кроме двух комнат, была приемная и хороший адрес. В маленькой комнате сидели стенографистки, в большой поджидал клиентов сам сыщик. Приемная была отдана во власть подростка на побегушках.
Ему и вручил магнат свою карточку, повергнув в истинный восторг.
.— Это ко мне? — спросил Перси Пилбем, отрываясь от бумаг.
— К вам, сэр, — отвечал рассыльный. — Целый лорд, сэр. Шокировав его словами: «А, старый Тилбери! Ладно, пусть войдет, — сыщик с удовольствием размялся в своем кожаном кресле. Приятно вспомнить дни, когда ты взирал на шефа, как служанка — на руку госпожи. [56] Вообще-то Перси так не взирал, он слишком ценил себя, но все-таки лорда боялся. Это прошло. Теперь перед ним клиент, и ничего больше.
56
Служанка на руку госпожи ее (синод, перевод: «Как очи рабы — на руку госпожи ее») — Пс. 122:2.
Лорд Тилбери никак не переходил к делу. Сперва он заметил, что погода все лучше, и не солгал. Потом он прибавил, что контора — высший сорт, и снова сказал правду. Наконец он признался, что жалеет о разлуке с Перси Пилбемом, что тоже не было ложью, ибо он так и не нашел ему замены Брать быка за рога пришлось самому сыщику,
— Вы ко мне по делу, Тилбери? — осведомился он.
— Э… хм… собственно, да. Я попал в деликатное положение.
Свою карьеру в прессе Пилбем начинал как тетя Изабел, отвечавшая жертвам любви, и сейчас он подумал, не в этом ли качестве понадобился бывшему шефу. Если речь пойдет о Гвендолен, он рад служить. Можно ли пожать ей ручку? Вполне. Поцеловать в лобик? Конечно: и так далее. Словом, он ждал продолжения — и оно его удивило.
— Пилбем, — сказал лорд, — у меня был брат. Он умер.
Сыщик изобразил сочувствие, насколько может его выразить очень прыщавый человек с баками и усиками. Сказать, что всякая плоть — трава, [57] он не успел.
— Много лет назад, — сказал лорд Тилбери, — он уехал в Америку. Там он разбогател. Собственно, он стал одним из ведущих финансистов. Вероятно, я не преувеличу, если скажу на глаз, что у него десять миллионов долларов.
Деньги вообще, миллионы — в особенности, Перси интересовали.
57
Всякая
— Ух ты! — заметил он. — Кому ж они достанутся?
— Вот об этом я хочу поговорить. Надеялся, что мне, я — единственный близкий родственник, но…
— Оставил на благотворительность?
— Нет.
— Нашлась какая-нибудь вдова?
— Нет.
— В чем же дело?
— Оставил все как есть своему крестнику. Видимо, спятил. Пилбем не содрогнулся от жалости и ужаса, ибо, как и Линда Ром, считал, что лорд достаточно богат; но постарался вложить в интонацию хоть какое-то сочувствие.
— Ай-я-яй! Что же я могу сделать?
Робость покинула лорда Тилбери. Было что-то такое в Перси, когда он накручивал на ручку ус, — словом, он располагал к откровенности. Понимающий человек!
Пока виконт объяснял про опеку и про условие, он молчал, только изредка крякал. Правда, один раз он вскрикнул, ибо, услышав фамилию наследника, уронил ручку, пером — в мягкую часть ноги.
— Кристофер, вы сказали?
— Да.
— Не Бифф, случайно?
— Друзья его так называют. Крестили Эдмундом Биффеном, в честь брата.
— Какое совпадение!
— Вы его знаете?
— Я с ним вчера выпивал. Встретил случайно, с одной девицей.
Сказал он так намеренно. Он не хотел бы открывать, что прекрасная секретарша — в родстве с таким существом, как частный сыщик. Да, лорд Тилбери ценит его ум и бесстыдство, но вряд ли принял бы в семью. Лучше открыться после свадьбы.
— То-то он говорит: «Я миллионер». Я думал, получил немного и резвится. Повел он меня в кабак, и сосет, и сосет!
— Много пил?
— Немало.
— Как хорошо! — обрадовался лорд Тилбери. — Тогда вас-то мне и нужно. Так я и знал.
— Меня?
Первый виконт не хотел бы обижать человека, но мы-то знаем, что причина — в полном отсутствии совести. Все издатели «Сплетен» где-то да останавливаюсь, Джерри Шусмит — первый, а у Пилбема пределов не было.
— Понимаете, — начал лорд, — я верю в ваш разум и в вашу изобретательность. Я хотел, чтоб вы с ним познакомились и… э… ну, это самое. А вы, оказывается, знакомы. Лучше и быть не может.
Перси Пилбем носил баки и клетчатый пиджак, но схватывал он с ходу.
— Ясно. Вы хотите, чтоб я его напоил.
— Вот именно.
— И он что-нибудь такое сделал. Его посадят, а вы все получите.
— Как вы ясно излагаете! Да, да.
— А что достанется мне?
Лорд Тилбери, зная его, ждал такого вопроса и подготовился.
— Сто фунтов.
— Точнее — тысячу.
Лорд Тилбери сидел и потому не покачнулся, но челюсть у него отвисла, глаза вылезли, как у Биффа, увидевшего блондинку.
— Тысячу!
— Ничтожная доля.
— Двести.
— Тысячу.
— Пятьсот.
— Тысячу. А вообще-то две.
Лорд Тилбери посинел, обретя сходство с жабой, которая не только попала под тачку, но и близка к инсульту. Однако это прошло. Возникла целительная мысль: никого нет, можно будет отпереться.
— Хорошо, — сказал он.
— Хорошо?
— Да.
— Тогда составим договорчик.
Перси взял ту ручку, на которую накручивал ус, быстро что-то написал и вызвал рассыльного.