Том 2. Рожденный для мира / Том 3. Рожденный для любви

Васильев Ярослав

Оле тоже номер выделили сразу, а вот Алису попытались было, не глядя, поселить на общих основаниях… Михаил ожидал, что вмешается генерал Юсупов. Он единственный, кто не только знал истинный статус Оли, но и что Алиса — лучшая подруга и наперсница цесаревны. К тому же Юсупов был из ближайших соратников императора и фанатично ему преданный человек, так что через него Оля тайно передала отцу как большую часть артефактов, так и более-менее полную версию событий. Вдобавок именно Юсупов единственный мог сделать, чтобы наспех состряпанная легенда про сторожевой пост альвов не развалилась. Особенно учитывая знание языка от неведомого дяди, про которого с чего-то не подозревает ни один специалист по Забытым. Однако Юсупов действовал куда тоньше. Среди срочно прибывших к Полигону специалистов оказался профессор Сергей Константинович

Грачёв, крупнейший в России знаток альвов. Будучи хотя и гражданским, он достаточно много работал с государственными структурами, так что дал понять — имя обучавшего Алису закрытого военного разработчика его не интересует вообще, но чтобы единственный человек, который знает язык и при этом щупал руками технику альвов, был у него всегда под рукой. А ещё чтобы девушка жила как минимум на том же самом этаже, что и профессор. Когда она ему понадобится — чтобы не пришлось идти в соседний корпус по морозу и искать в общежитии.

Смело можно было сказать: жизнь наладилась. Разве что непривычно и неудобно оказалось снова спать одному, без Оли под боком. Да ещё к Михаилу зачастили посетители. И не только профессор Грачёв и пара его коллег. Обратная сторона сословного общества — строил лагерь возле Храма и командовал всем Святослав, но по возвращении с вопросами и уточнениями ходили в первую очередь к Михаилу. Ведь он дворянин и бывший боярич, значит, старше и главнее во всём автоматом. Пусть во многом это Михаила и устраивало. Приключение в диких местах закончено, он снова там, где вовремя ударивший в спину ножик длиною в мизинец сильнее десяти тысяч латников. Ну а люди, которые вместе с ним вышли с Полигона, становились просто бесценным ресурсом. Умные, сильные, перспективные — и при этом готовые пойти за Михаилом как за командиром. Михаил же не стесняясь, где намёками, а пару раз и прямым вмешательством в ситуацию формировал общее мнение: «Это мои люди и я готов их прикрыть, так что трогать аккуратно». Поэтому к разнообразным визитам, в том числе незапланированным, Михаил относился спокойно… Но не в половину девятого же утра, когда он едва встал, умылся и даже позавтракать не успел!

За дверью обнаружился… ну конечно же, профессор Грачёв. Красивый, элегантный сложением и манерами мужчина уже хорошо за пятьдесят, с густо посыпанными сединой висками и маленькой уложенной бородкой. Всегда любезный собеседник, красноречивый и интересный, он не шагал, а, скорее, шествовал. А ещё часто улыбался: улыбка у него была благородной, честной и неподкупной. Такая улыбка располагала и обвораживала, больше подходила светским московским салонам, как и сам профессор. Глядя на него — не поверишь, что он стреляет почище императорского егеря, способен в одиночку пересечь континент и участник десятка экспедиций по самым глухим и опасным местам планеты. Во всех смыслах интересный человек, с которым очень приятно общаться в любое время — но только не до завтрака и на голодный желудок.

Впрочем, профессор оказался человеком понимающим, сразу за ним молодой помощник катил тележку с завтраком.

— Здравствуйте, Михаил Юрьевич. Дозволите?

— Доброе утро, Сергей Константинович. Конечно. Проходите.

Повинуясь жесту профессора, его помощник с ловкостью профессионального гарсона сервировал завтрак и покинул номер. Грачёв деликатно дал собеседнику выпить первую чашку кофе и немного прийти в себя, лишь затем начал разговор:

— Я слышал, что вы сегодня улетаете, Михаил Юрьевич. Это так?

Михаил на это мысленно ругнулся: вот нельзя расслабляться и видеть в профессоре кабинетную крысу. Учитывая то, что в экспедициях он искал артефакты, за которые любая чужая разведка и контрабандисты свернут шею, хитрости и таланта к интригам у Грачёва — Джеймс Бонд обзавидуется. Решение, когда они вернутся в Москву, принимал император, исходя из текущей политической ситуации. Но уже неделю как их выпустили из больничной палаты, а приказа вылетать так и не поступило. Вчера ни от Оли, ни от Юсупова никаких уведомлений не было, а сегодня Грачёв уже в курсе скорого отъезда?

— Да, скорее всего — сегодня. Я и так уже задержался, учитывая последние московские новости.

— Я понимаю, за вами семья и клан. Жалко, жалко. Я очень надеялся, что до вашего отъезда мы загадку расколем. Я потому и решил зайти и ещё раз попросить. Может быть, вам всё-таки удастся найти время, и ещё раз детально вспомнить всю вашу

последовательность действий в центре управления Полигоном? Я уже просил Алису, но у неё нет инженерного образования, я ведь понимаю — она была чисто как переводчик. Ведь это чрезвычайно обидно, мы впервые за много десятилетий получили действующую установку альвов, мы понимаем, для чего она нужна — но вынуждены оставаться пассивными наблюдателями. Увы, шансов, что посланным экспедициям повезёт как вам, и они тоже случайно наткнутся не на развалины, а на сохранившийся действующий объект, ничтожны.

— Увы, Сергей Константинович. Рад бы помочь, я тоже понимаю, что такое стало бы для науки разобраться в установках Полигона. Но я честное слово, рассказал всё, чего мог. Мы ведь действовали вообще не понимая, чего делаем. Просто выполнили найденную инструкцию. И больше, как человек, который уже начал получать инженерное образование, да и по делам семьи много общался с нашими инженерами, я как раз не удивлён, что там всё заблокировано. Рассчитывалось-то не на специалистов, а что сигнал о помощи будут подавать посторонние, какие-нибудь туристы. Я бы тоже всё от непрофессионалов закрыл как можно надёжнее. Ещё и какую-нибудь систему защиты поставил, вроде аварийной блокировки контрольного центра, если всё же кто-то попытается пролезть в обход пароля.

Объяснять, что блокировку Михаил ставил лично, ибо не собирался без разрешения императора давать кому-либо доступ к Полигону, он не собирался. Его Величество прикажет — он и Оля введут ключ деблокировки, посчитает нужным оставить как есть — управление Полигоном останется в автоматизированном режиме, а учёные продолжат пускать слюни как лиса на виноград из басни Крылова.

— Да нет, вы правы, — вздохнул профессор Грачёв. — Мне уже наши научно-технические специалисты сказали то же самое почти слово в слово. Но надежда умирает последней. Сюда уже летят и Чжан Вэй Чанг, и Канэко Катаи, и Жан-Пьер де Робер, и дон Мануэль Кинтана. Это на сегодня крупнейшие специалисты мира по альвам, надеюсь, что вместе мы сможем расколоть загадки Полигона.

— Сергей Константинович, а вы посмотрите на ситуацию с другой стороны. Наоборот, если бы нам удалось всё запустить, не то чтобы приглашать ваших коллег, вас бы тоже выгнали военные. Маловероятно, что они хоть в чём-то бы разобрались, Полигон — слишком сложная вещь. Но исследования бы на всякий случай перевели в закрытый режим. А так, раз вы говорите, съезжаются ваши коллеги со всего мира, то явно принято решение строить какой-нибудь международный исследовательский центр. Поверьте человеку, который вынужденно плавает в болоте разных столичных интриг. И это, на мой взгляд, самое лучшее решение. Исследования таких вещей, как Полигон, должны принадлежать всему миру.

Ну а мысленно оставалось похвалить себя и Олю, что их политический анализ и прогнозы оказались настолько верны. От разведок утаить истинную сущность Полигона невозможно, слишком много уже задействовано людей, от участников Испытания до спасательной экспедиции. Появись у соседей подозрение, что Россия смогла получить доступ к технологиям альвов, они просто из страха выступят единым фронтом вплоть до вторжения. Раньше, чем одна страна сможет получить непобедимый перевес над остальными. Сейчас же все убедились — тайных библиотек и знаний не будет. Ну да, есть несколько аптечек — основную массу увёз Юсупов, но несколько штук оставили для исследования, чтобы была возможность привлекать в том числе гражданских врачей. Есть пистолеты и датчики сигнализации, которые оставляли возле лагеря, имеется ряд других полезных бытовых мелочей, от белья до электронных биноклей. Интересно, полезно, но требует долгого комплексного изучения — слишком велик технологический разрыв с альвами… Доставку в Москву основной части артефактов и взятых из лаборатории справочников курировал лично Юсупов, и можно было не сомневаться, что у него утечек не возникнет. Так что создание международного центра по изучению Полигона выглядит сверх логично. На фоне откровенно агрессивных действий Франции и Порты в Сахеле, Российская империя демонстрирует мудрость и великодушие: мы не пытаемся присвоить важный научный объект, а готовы поделиться со всем человечеством, ибо думаем в первую очередь не о своей выгоде, а про общее благо. Заодно, глядишь, и польза чисто для науки будет. Ведь соберутся действительно лучшие умы мира, а на Полигоне масса интересно и полезного и без артефактов альвов.