Том 21. Кто убил доктора Секса?

Браун Картер

— Конечно… То есть если бы вы были моим хозяином…

— Вы наняты! — воскликнул я.

Ее руки исчезли за спиной, послышался характерный звук раздвигаемой «молнии», затем черное атласное одеяние неожиданно легло мягкими складками вокруг ее щиколоток.

— Таков первый шаг по обычаям нашего племени, — сказала она воркующим голосом.

На ней были надеты лишь черный бюстгальтер без бретелек, поддерживающий великолепную грудь, и атласные трусики, туго обтягивающие округлые бедра. Ноги у нее были длинными и изящными, а что касается коленок, то я просто не смог бы подобрать для них точного эпитета.

Я вскочил с места, издал

дикий, воинственный клич, обхватил ее за талию, взвалил, как трофей, себе на плечи и понес в спальню. Мне казалось, что это выглядело как начало безоблачного сезона любви, и, естественно, я стремился провести его как можно лучше!

Бичеватель

(Пер. с англ. Л. Г. Нефедова)

Глава 1

Длинные нечесаные волосы блондинки навели меня на мысль, что она немало потрудилась над своей внешностью: веки ее припухли, на полных губах — ни следа губной помады. Разумеется, без лифчика. А впрочем, кто ж нынче носит лифчики, особенно в возрасте не больше восемнадцати? Секретарша казалась совсем юной и смертельно скучала. Пока не появился я.

— Мистер Блум сейчас примет вас, мистер Холман. — Девушка одарила меня бесхитростной улыбкой, под стать невинности своего кукольного личика.

Я вежливо поблагодарил и вошел в кабинет Джорджа Блума. Но он не потрудился даже приподнять свою тушу из кресла, ограничившись в качестве приветствия лишь взмахом пухлой руки. Джорджу уже за шестьдесят, пришло мне на ум, и где-то после сорока лет в Голливуде он стал одним из трех крупнейших независимых кинопродюсеров.

— Ты чертовски долго добирался, Рик! — недовольно буркнул великий продюсер.

Я пожал плечами:

— Пробки. На днях собираюсь купить бульдозер.

— Конечно же изготовленный на заказ и сиреневого цвета двух тонов? — Джордж постучал по столу кулаком. — Посмотри-ка сюда!

На первый взгляд обе фотографии на столе не имели между собой ничего общего. На одной была изображена поразительная красавица с длинными черными волосами; зачесанные назад с высокого лба, они ниспадали на плечи волнами мелких кудряшек. Чувственный изгиб полной нижней губы восхитительно контрастировал с незабываемым, почти неземным взглядом больших, выразительных глаз. Лицо отчего-то казалось смутно знакомым, но мой банк данных не мог отыскать нужного имени.

Со второй фотографии смотрела изможденная женщина, видимо лет на десять старше первой и явно переставшая получать удовольствие от жизни. Прямые спутанные волосы неопрятными прядями свисали на плечи; в пустых, опухших глазах застыла полная отрешенность. Лицо избороздили глубокие морщины, а на полных губах застыл немой упрек и внутреннее отчаяние.

— Лицо молодой леди я почти узнал, — сказал я Блуму. — Но другое… Та, которой оно принадлежало, она что, прямиком из больницы?

— Это Флер Фалез! На обоих! — Указательный палец продюсера сердито уперся в первый снимок. — Первая сделана три года назад. Эта, — Джордж ткнул на второй снимок, — сделана позавчера. Сразу после того, как она упала или бросилась со скалы рядом со своим домом в Малибу.

Я придвинул кресло и сел.

— И что, происшествие не попало в газеты?

— Ты

чертовски прав, но только потому, что, обнаружив исчезновение Флер, Арлен сразу сообразила позвать меня. И тем не менее, когда мы снова поднялись на вершину скалы, там уже очутился один из любителей подсматривать. За негатив второй фотографии мне пришлось отдать двести долларов.

— Мисс Фалез сильно пострадала?

Джордж покачал головой.

— Спаслась чудом. Флер упала в пропасть глубиной двести футов, но примерно в двадцати футах под обрывом есть маленький выступ, не больше пары футов в ширину. Не спрашивай, почему она не спрыгнула прямо вниз, потому что я не знаю. К счастью, от удара Флер потеряла сознание, и, когда мы с Арлен добрались до вершины, она все еще лежала на выступе.

— Арлен? — переспросил я.

— Арлен Доннер, ее секретарь. — Блум нетерпеливо взмахнул рукой. — Черт возьми, Рик! Флер только тридцать два года, но на этой фотографии ей легко можно дать все шестьдесят.

— В чем состоит твой интерес? — спросил я. — То есть, вернее, зачем понадобился тебе я?

Блум медлил с ответом. Его правая ладонь сначала в нерешительности погладила двойной подбородок, затем осторожно прошлась по сверкающему куполу лысой головы. Образ Джорджа Блума, проникшегося — даже на время — состраданием к кому-то, кроме себя, выглядел не только ново, но просто невероятно.

— Позволь мне рассказать о Флер Фалез, — наконец произнес он.

— Позволь мне попытаться остановить тебя! — возразил я. — Давай начнем с ее настоящего имени. Флер Фалез — в жизни не слышал более неорганичной комбинации.

— Тем не менее имя и фамилия подлинные. — Джордж тихо рассмеялся. — Продюсер нашел ее в глуши Оклахомы, семнадцатилетнюю и неиспорченную, что для парня с комплексом Лолиты оказалось непреодолимым соблазном. Поэтому он подписал с ней грошовый контракт и привез в Голливуд, как привез бы любую другую миленькую девчушку со свежей мордашкой, но без заметного таланта. Следующие два года он подкармливал Флер маленькими ролями в третьеразрядных фильмах, которые показывают только на мусорной свалке ночного телевидения.

— Но полагаю, это телевидение убеждает со всей очевидностью, что ты все еще жив, — с готовностью поддержал я. — Никто не умирает, пока по телевидению идет ночное кино.

Сердитым взглядом Джордж призвал меня к молчанию и продолжал:

— Затем один ненормальный выкупил ее контракт и одновременно принес продюсерам большую жирную прибыль. Он оказался настолько безумен, что дал Флер второстепенную женскую роль в фильме «Войди в темноту». — Блум скорчил выразительную гримасу. — Остальное — уже достояние истории. Малышка Флер отняла картину у двух главных звезд! Через три месяца она вышла замуж. Курт Варго играл в фильме мужскую роль второго плана и утонул в середине их медового месяца на Гавайях. Какое-то время Флер была совершенно разбита, но в конце концов осушила слезы и вернулась на съемки фильмов.

— Помню, — сказал я.

Блум простер над столом большие руки, а его жирное лицо светилось ярким огнем воспоминаний.

— Она превратилась в легенду, Рик. Последующие пять лет одно только имя Флер в огнях над входом в кинотеатр гарантировало аншлаг. И самую большую в своей жизни ошибку она совершила, выйдя во второй раз за Тео Олтмена.

— Он, конечно, не Хьюстон, — согласился я, — но имеет репутацию крепкого режиссера. Кажется, его прозвали Бичевателем или чем-то в этом роде?