Том 3. Чёрным по белому
Шрифт:
— Сейчас.
— Пойдем.
Вышли мы на улицу, смеемся. Я смеюсь. Володя смеется… Даже оглядываются все на нас.
Володя остановился у фотографической витрины, вынул портсигар, закурил.
Закурил из его портсигара и я. Нужно вам сказать, что портсигар у него был замечательный: чугунный, нарочито грубой работы, а в углу вставлены три жемчужины, рублей по сто каждая. Володя во всем оригинальничал, даже в этом.
Закурили мы, пожали друг другу руки и расстались.
Марфинька встретила меня как ни в чем не бывало… (Вы представить себе не можете, как эти женщины притворяются.) А Кашкадамов обрадовался.
— Наконец-то, — говорит, — выкарабкался ты из своей берлоги. Как живешь?
— Ничего, — говорю, — только я очень расстроен. У меня к тебе есть важное дело… Ты не можешь ли сейчас поехать со мной часика на два в одно укромное место?
— Если тебе очень нужно — пожалуй.
— Очень, — кричу я. — Очень!!
Одел я его, раба Божьего, повез в какую-то захудалую гостиницу на краю города (чтобы время-то, время протянуть).
— Да что такое? — спрашивает он по дороге.
— А то такое, — печально говорю я, смахивая слезу (игра была изумительная!), — что, может быть, завтра меня уже не будет в живых…
— Глупости! Что такое?
— Глупости? Ты так думаешь? Знай же, что завтра я должен драться на дуэли.
— С кем?!!
Я вынул из кармана карточку какого-то комиссионера по продаже велосипедов и показываю:
— Вот с этим. Ксаверий Белинский. Богатый польский помещик. Я ему вчера дал в городском саду пощечину.
— С ума ты сошел? За что? 7
— Он оскорбил какую-то приличную даму, а я вступился. Слово за слово…
Мой Кашкадамов забеспокоился.
— Черт возьми! Действительно, может быть, дело серьезное. А сейчас куда мы едем?
— В гостиницу «Калькутта». Туда должны приехать секунданты… Может быть, ты уговоришь их, урезонишь?..
Этот осел обнял меня, поцеловал; на глазах слезы.
— Будь покоен. Выручу.
Приехали мы в «Калькутту», потребовали бутылку вина и… просидели битых два часа,
— Где же твоисекунданты?
— Недоумеваю, — говорю я, еле удерживаясь от смеха. — Не струсил ли пан Ксаверий?..
— А где он живет?
— Где? Он дал свой адрес: гостиница «Три звезды», № 39.
— Ага! Так вот что: едем к нему, ты подождешь меня на извозчике, а я выясню все, что нужно, с Ксаверием. Может, дело и улажу.
Ярассыпался в благодарностях, поцеловал его, поехали мы в «Три звезды». Спрашиваем у швейцара:
— Стоит в 39-м номере помещик Ксаверий Белинский?
— Никакого Ксаверия
— Ну? — спрашивает меня Кашкадамов. — Как ты это все объясняешь?
— Как? Одно думаю: струсил мой пан, несмотря на то что я наделил его пощечиной, и дал фальшивый адрес. Во всяком случае, Кашкадамов, я очень тебе благодарен. Спасибо! Прощай. Мне пора домой.
Никогда, дети мои, человек, не бывает так доволен, как тогда, когда он подстроит гадость своему ближнему. Лечу я домой — ног под собой не слышу. Пообедал с таким удовольствием, как никогда, отправился после обеда в спальню вздремнуть, разделся, упал, как подстреленный, на широкую уютную кровать — и что же вы, детишечки мои, думаете? Мистификация-то, оказывается, еще не кончилась! Засовываю я руку с часами под подушку и — наталкиваюсь на что-то твердое. Вынимаю — портсигар! Грубой чугунной работы, с тремя крупными жемчужинами в углу.
До сих пор я недоумеваю: для чего это было сделано и кем это сделано?.. Если это жена хотела сделать мне сюрприз, заказав тайком дубликат (она знала, что мне Володин портсигар очень нравится), то почему она настойчиво отрицала это, когда я бросился ее благодарить? Если это Володя хотел сделать мне подарок за оказанную ему мною услугу с женой Кашкадамова, почему он не дал мне его в руки? Да и когда он мог успеть принести его, если жена клялась, что он не возвращался после того, как вышел со мной? Да и зачем ему было возвращаться ко мне, если он стремился к Марфиньке?
Можно было бы предположить, что, сидя у меня в кабинете, Володя забыл свой портсигар на столе, а прислуга, думая, что это мой, сунула его под подушку в нашей спальне… Но это невозможно: ведь портсигар был у Володи, когда мы с ним вышли от меня. Он сам, своими руками угощал меня папиросами…
Старик недоумевающе посмотрел на нас и умолк.
— Так вы и не знаете, в чем дело? — сочувственно спросили мы. — До сих пор?
— Так и не знаю. Но не правда ли — пресмешная история?
— Уморительная!!
Мы расхохотались, вскочили, бросились к польщенному старику и стали его целовать…
Чёрный орел
Господину Дукмасову
Гражданин Дукмасов! Завтра в восемь часов вечера положите под левое дерево у входа в городской сад 3000 руб. Если это не будет в точности выполнено вами — то в течение следующего дня вы будете убиты. Не пытайтесь доносить — вас это не спасет. Не пытайтесь скрыться — мы всюду отыщем вас.