Том 3. Повести, рассказы и пьесы 1908-1910
Шрифт:
Анатэма.Так, так, Давид. Бей их.
Сура (отступая). Ой, не наказывайте нас, Давид.
Странник (к толпе). Он слушает похитителя. Он говорит: я ничего не хочу дать народу. Он плюет и говорит, что это в глаза народу…
Крики испуга и зарождающейся злобы. Но в дальних рядах все еще молитвенные вопли:Да-а-ви-и-д, Да-а-ви-и-д.
Кто-то.Он не смеет плевать в народ. Мы ничего не сделали
Другой.Я видел, я видел: он поднимал камни. Спасайтесь.
Анатэма.Берегитесь, Давид: они сейчас возьмутся за камни. Это звери.
Странник (к Давиду). Ты обманул нас, еврей!
Сура (заступаясь). Не смейте так говорить.
Хессин (хватая странника за грудь). Еще слово, и я заткну тебе рот.
Давид (кричит). Я не обманывал никого. Я отдал все, и у меня нет ничего.
Анатэма.Вы слышите, глупцы? У Давида нет ничего. (Смеется.)Нет ничего. Так ли я говорю, Давид?
Странник.Вы слышите? — у него нет ничего. Зачем же он призвал нас? Он обманул. Он обманул.
Хессин (в недоумении). Но это правда, Сура: он сам говорит — нет ничего.
Сура.Не слушайте Давида. Он болен. Он устал. Он даст нам все.
Странник (с тоскою и гневом). Как же ты мог, Давид? Что ты сделал с народом, проклятый?
Кто-то беспокойный.Ну так послушайте, что сделал со мной Давид, радующий людей. Он обещал мне десять рублей, а потом отнял и дал одну копейку; и я думал, что эта копейка не настоящая, и приходил с нею в магазин и требовал много — а они смеялись и гнали меня, как вора. Это ты — вор. Ты — грабитель, оставивший моих детей без молока. На твою копейку. (Бросает копейку к ногам Давида.)Многие следуют его примеру, — ибо у всех только по одной копейке.
Сура (защищая Давида). Вы не смеете обижать Давида. Давид молча плачет, закрыв лицо руками.
Кто-то яростный.Предатель! Он мертвых поднял из гробов, чтобы посмеяться и над ними. Бейте его камнями. (Нагибается за камнем.)
В этот момент поднимается сильный ветер, и в отдалении грохочет гром.
В толпе страх.
Давид (поднимая голову и раскрывая грудь). Побейте меня камнями — я предатель!
Гром сильнее. Анатэма весело хохочет.
Странник.Предатель! Бейте его камнями — он обманул. Он предал, он солгал!
Смятение. Наступают на Давида, хватаются за камни; некоторые с воплем убегают.
Давид.Возьмите
Анатэма.Куда? Они тебя убьют.
Давид.Ты враг. Пусти! (Вырывается.)
Странник (поднимая над головою камень). Назад, сатана!
Анатэма (торопливо). Прокляни их, Давид. Они сейчас убьют тебя… Скорей.
Давид поднимает обе руки — и падает, пораженный камнем. Почти без слов, немые от ярости, глухо ворчащие, словно грызущие землю — обрушивают люди все новые и новые каменья на неподвижное тело. Не слышат грома. Не слышат визгливого смеха Анатэмы. Вдруг кто-то громко плачет: а-а-а.
Женщина. За ней другая. Крики, рев. Убегают, согнувшись. Кто-то последний поднимает камень, чтобы бросить в голову Давида, — оглядывается — один! — выпускает камень из рук и с диким криком, схватившись за голову, убегает.
Далекие крики. Что-то страшное творится в невидимой толпе.
(Мечется, вскакивает на камень, срывается, опять вскакивает, смотрит.)
А-ах, ты победил, Давид. (Хохочет.)Смотри. Смотри, как бежит проклятое тобой стадо. Ха-а! Они падают со скал. Ха-а! Они бросаются в море. Ха! Они топчут детей! Смотри, Давид, они топчут детей! Это сделал ты, великий, могущественный Давид Лейзер. Любимый сын бога — это сделал ты! Ха-ха-ха!
(Кружится, обуреваемый хохотом.)Ах, куда же мне деваться с радостью моею?
Ах, куда же мне пойти с вестью моею — для нее мало места на земле. Восток и запад, север и юг, смотрите и слушайте — Давид, радующий людей, — убит людьми и богом. И на смрадный труп его ногою стану я — Анатэма. (К небу.)Ты слышишь? Возрази, если можешь. (Попирает ногою тело Давида.)
И вот слышится стон из-под ноги, и вот, дрожа и колеблясь странно, поднимается седая окровавленная голова.
(Отступая.)Ты еще жив? Солгал и здесь?
Давид (ползет). Я к вам. Подожди же меня.
Сура.Я сейчас.
Анатэма (нагибаясь, с любопытством рассматривает). Ползешь?.. Как и я? — Собакою? — За ними?
Давид (в смертном томлении). Ой, я не дойду, понесите же меня, Нуллюс. Разве я говорю, что меня не надо побить камнями, — ах, ну и пусть меня побьют камнями. Понесите же меня, Нуллюс! Я тихо лягу на пороге, я только взгляну в щелочку, как кушают… маленькие дети… Ой, борода, Ой, страшная борода… Ой, не бойся, мой маленький, — ты один умный, ты один смеешься. Деточки мои, мои маленькие деточки.