Том 4. Произведения 1857-1865
Шрифт:
Живоедова. Еще бы! да как же можно такую милашку не любить!
Иван Прокофьич. Здравствуйте, сударыня, дайте взглянуть на себя!
Леночка подходит к руке и целует ее Анна Петровна! подай сюда шкатулку!
Живоедова уходит.
Лобастов. Напрасно, брат; право, напрасно балуешь! (Леночке.)Да ты, голубушка, скажи что-нибудь дединьке, ну хоть малость какую-нибудь! (Ивану Прокофьичу.)Она, брат, у меня смирная…
Леночка. Bonjour, grand-papa!
Лобастов.
Живновский. Смирная жена в дому благоухание разливает — это и в старинных русских сказаниях написано!
Иван Прокофьич. Это, сударь, ничего, это хорошо, что смирная… (Леночке.)Да что ты будто худа, сударыня?
Живоедова (принося шкатулку).Это пройдет, Иван Прокофьич; вот замуж выйдет, через месяц и не узнаешь.
Иван Прокофьич (отдавая Леночке деньги).Вот тебе, сударыня, на первый случай от меня тысяча рублей на булавки… прошу любить!
Леночка. Ах, я вас, grand-papa, всю жизнь любить буду!
Живновский (вполголоса Живоедовой).Что это невеста-то будто сухопаровата… да и золотушна, кажется! Вот кабы этакая кралечка, как наша почтеннейшая Анна Петровна.
Живоедова. Всякому своя, сударь, линия. Вот я хоть и вышла телом, а все счастья нет!
Иван Прокофьич (Леночке).Куда ж ты, сударыня, молодца-то своего девала?
Леночка. Ах, grand-papa, я к вам на него с жалобой. Он совсем меня не любит, все говорит, что дела какие-то!
Иван Прокофьич. Это худо; ты должна его привлечь к себе.
Лобастов. Вот и я то же ей говорю, да уж очень она у меня смирна.
Живоедова. Смирна-смирна, а с мужчинами тоже не мешает иногда и порезвиться, душечка! Они это любят!
Лобастов. Слышишь, душечка? Анна Петровна тебе добра желаючи говорит.
Живоедова. Вы бы, голубушка, вот по щечке его потрепали или ущипнули — мужчины это любят!
Живновский. Ну, как ущипнуть, сударыня!
Живоедова. Разумеется, не по-мужицки, а тоже умеючи!
Живновский. Главное дело, в муже характер переломить надо…
Настасья Ивановна. Вот у меня Семен Семеныч на что благой, а тоже не я в нем, а он во мне заискивает… Потому что коли я захочу да упрусь, так что ж он против этого может сделать!
Живновский. Это правда, сударыня. Вот у меня тоже знакомая дама была, так она как рассердится на супруга своего, так только ножками сучить начнет —
Иван Прокофьич. Да полно тебе сквернословить-то!.. Ты лучше, Настасья Ивановна, скажи, что у тебя в доме делается!
Настасья Ивановна. Да что делается? скука только одна — хоть бы комета, что ли, поскорей! Вот Семен Семеныч говорит, что война будет… хоть бы уж война, что ли! (Зевает.)Да вот еще Семен Семеныч сказывал, что Прокофий Иваныч веру переменить сбирается…
Иван Прокофьич. Как это веру? } ( Вместе) Живоедова. Вот новости-то!
Настасья Ивановна. Да я что-то и не поняла!
Иван Прокофьич. А ты толком говори, сударыня.
Настасья Ивановна. Ах, папенька, ведь вы знаете, как Семен Семеныч говорит скучно… Я с того самого часу, как за него замуж вышла, все зеваю.
Лобастов. Что ж он, в иностранную, что ли, веру перейти хочет?
Настасья Ивановна. Кто их там знает? Семен Семеныч сказывал насчет бороды что-то…
Живновский. В малаканы или в иудействующие записаться хочет.
Лобастов. А я так думаю, что просто-напросто бороду обрить задумал… (В сторону.)А ну, как он его простит! с одной стороны… нет, во всяком случае, это скверно, потому что этот сиволап в ту пору так тут и издохнет над ним… надо это предупредить. (Громко.)Может быть, от корысти он это делает, Иван Прокофьич, как думает, что ты при конце жизни находишься, так потешу, мол, старика, а там как умрет, опять сермягу надену и лес запущу.
Иван Прокофьич. Ну, он это напрасно.
Живоедова (смотря в окошко).Ах, батюшки! Да никак, это он и приехал! да какой несообразный!
Настасья Ивановна (тоже подбегая к окну).Представьте себе, в сертуке!
Леночка. И без бороды!
Лобастов. Как прикажешь, дружище?
Те жеи Баев.
Баев (входя, останавливается в дверях).Прикажешь, что ли, сударь, Прокофья-то Иваныча принять?
Иван Прокофьич молчит. Полно, сударь! ведь уж и гроб у тебя за плечьми стоит, а зла все позабыть не можешь! Иван Прокофьич! Ведь он от твоего же чрева плод… пустить, что ли?
Иван Прокофьич (в раздумье Лобастову).Принять, что ли, Андрей Николаич?
Лобастов. Как хочешь, любезный друг!