Том 5. Багровый остров (с иллюстрациями)
Шрифт:
Серафима. Так будьте вы прокляты с вашими деньгами! Не нужно мне! Не нужно! Вот как стою, в чем есть, сегодня же бегу от вас! Будьте спокойны, будут деньги! Завтра будут! И поеду, и найду его, хотя бы мертвого найду!
Хлудов. Нет, вы не поедете.
Серафима. Каким это способом вы удержите меня?
Хлудов. Любым способом, не беспокойтесь, я не Голубков, а?
Серафима. Да что же это такое? Я во власти сумасшедшего? Какое вы имеете право
Пауза.
Роман Валерианович, сколько же времени мы будем так сидеть?
Хлудов. Столько, сколько сказано. Сказано — задержи, я и держу. А вот приедет Голубков, клубочек размотается… Хороший человек, а?
Серафима. А я одна…
Хлудов. Ну, вот вы и замуж за него выходите, он хороший человек, хороший, хороший.
Серафима (плача). Пожалейте меня, пожалуйста, я…
Хлудов. Вы подите в саду погуляйте, а то вы мне мешаете.
Серафима. Что такое, что же это такое?
Стук. Серафима бросается открывать.
Хлудов(удерживая). Будьте любезны, я сам. А то разные бывают люди. Кто там? Ки э ла?
Голос смутно за дверью.
(Оборачиваясь к Серафиме.) Все вы ненормальные. (Открывает дверь.)
Входит Чарнота и Голубков. Оба одеты одинаково в приличные костюмы, в руках у Черноты чемоданчик.
Серафима. Сережа! (Плача, обнимает его.) Сережа! Что ж ты ни слова, ни слова о себе не дал знать?
Голубков. Я три телеграммы послал тебе, три!
Чарнота. Не получили? Вот город, ох!
Серафима. Я думала, что вы погибли. Все ночи сижу, смотрю на огни и вижу, как вы босые, оборванные ходите по Парижу. Никуда не пущу! Никуда!
Голубков. Никуда, никуда! Сима, никуда, не плачь!
Серафима. Ты видел его?
Голубков. Видел, видел, Сима. Видел в последний раз в жизни, а ты никогда не увидишь, так что не думай больше о нем. Просто забудь. Все совершенно хорошо и в порядке. Спасибо тебе, Роман Валерианович.
Хлудов. Пожалуйста. (Пауза.) Надеюсь, поездка ваша увенчалась успехом, а?
Чарнота.
Серафима(Голубкову). Ты взял у него деньги?
Голубков. Нет.
Чарнота. Не беспокойся, это я у него взял.
Серафима. Этого не может быть.
Чарнота. Ну как не может быть, когда они здесь, в чемодане. Чарнота не нищий больше. Голубков, пожалуйте сюда! (Отводит Голубкова в сторону, отсчитывает деньги, дает Голубкову, бормочет.) Семь тысяч…
Серафима. Что это за деньги?
Голубков. Сима, я потом тебе все расскажу.
Чарнота. Праведные деньги, не беспокойтесь. (Хлудову.) Роман, тебе нужно? Могу дать взаймы.
Хлудов. Нет, спасибо, у меня есть.
Чарнота. Как угодно.
Пауза.
Хлудов. Так вот, господа, мне кажется, что теперь… (Оборачивается.) а?.. Да… Голубков, я свободен?
Голубков. Спасибо, Роман Валерианович. Мы немедленно уезжаем. Больше я тебя ничем не обременю.
Хлудов. Куда?
Серафима(Голубкову). Сережа, я умоляю тебя, может быть, каким-нибудь чудом опять на Караванную…
Чарнота. Этот чудный план уже обсуждался в трюме. Там уж вас ждут, на Караванной… Большевики прямо волнуются от нетерпения, когда это Симочка приедет?
Голубков. Сима, это немыслимо, уедем навеки во Францию.
Серафима. Изгои мы.
Голубков. Изгои. И клянусь, Роман Валерианович, я голову себе сдавлю вот так руками, чтобы забыть свой путь!
Серафима. Ты не волнуйся, не волнуйся, мы все забудем.
Голубков. Бритая голова, лагерь… Девять очков… луна, мороз!..
Хлудов. Хлудов — зверюга, Хлудов шакал!..
Серафима. Зачем, зачем, Роман Валерианович, вы это опять вспоминаете? Вы опять…
Голубков. Итак, Сима, едем! Прощайся, я больше не могу видеть Константинополя!
Серафима. Только одно слово! Пусть мне скажут, куда он денется? (Указывает на Хлудова.) Господа, он болен!
Хлудов. Убедительно прошу вас не беспокоиться. Я уезжаю в санаторий в Германию, и будьте уверены, что я скоро выздоровлю. Впрочем, и сейчас я чувствую себя превосходно.
Серафима. Вы поправитесь?
Хлудов. Я поправлюсь, я поправлюсь.