Том 5. Критика и публицистика 1856-1864
Шрифт:
В рукописи зачеркнуты следующие два фрагмента:
, строка 16 сн., после слов«с своими выгодами»: «И притом какая надобность вооружать помещика понудительными мерами? не будет ли он через это сделан судьею в своем собственном деле? сверх того, разве нельзя это право употреблять понудительные меры, право наказывать вручить третьему лицу или учреждению, которое непричастно интересам ни той, ни другой стороны?»
, строка 1 св., после слов«удержать его»: «Существует ныне вид преступлений, известных под именем неповиновения власти помещика, грубостей, ослушания и т. д. Эта категория преступлений проистекает из существа крепостного права и в этой среде имеет законное право гражданственности, но с уничтожением личной крепостной зависимости было бы странным анахронизмом оставлять в своей силе прежний вид «крепостных преступлений».
В рукописи имеется также несколько других, мелких вариантов чисто стилистического характера.
«Заметка…» не датирована. Но имеющееся в тексте скрытое цитирование статьи
Судя по имеющимся в тексте обращению к читателям и обещанию в непродолжительном времени следующей статьи, «Заметка…» предназначалась для печати. Возможно, что Салтыков намеревался поместить ее в «Русском вестнике», в котором сотрудничал и где как раз в это время, а именно со второй мартовской книжки, был открыт специальный отдел «Крестьянский вопрос». Но уже во второй апрельской книжке редакция журнала сообщила, что «по некоторым обстоятельствам отлагает в этом номере, а может быть и в следующем, продолжение открытого ею отдела…». «Обстоятельства», на которые глухо ссылалась редакция, заключались в следующем. 22 апреля 1858 г. в Главном комитете по крестьянскому вопросу был составлен и передан министру народного просвещения Е. П. Ковалевскому для подписания и исполнения циркуляр, в котором говорилось: «В некоторых периодических изданиях начали появляться статьи, относящиеся до предпринятого улучшения и устройства крестьянского быта, где предполагаются не те начала, кои указаны правительством, излагается необходимость освободить крестьян вполне от всякой зависимости помещиков и даже от полицейской их власти… [128] Государь император, признавая необходимым, чтобы при настоящем положении крестьянского вопроса не были решительно допускаемы к напечатанию такие статьи, в какой бы форме они ни были, кои могут волновать умы и помещиков и крестьян, рассевая между сими последними нелепые толки и суждения, изволил высочайше повелеть: ни в каком случае не отступать от духа и смысла правил, указанных уже по сему предмету…» [129]
128
В «Русском вестнике» в упомянутом разделе «Крестьянский вопрос» было напечатано две статьи, в которых содержались предложения освободить крестьян от полицейской власти помещика: 1) И. Шатилова— «Несколько слов о годовом заработке крестьянского тягла» (2-я мартовская книга 1858 г.) и 2) А. Головачева— «По поводу вопроса об улучшении быта помещичьих крестьян» (1-я апрельская книга 1858 г.).
129
«Материалы для истории упразднения крепостного состояния…» (1855 до 1858), Берлин, 1860, стр. 245–247.
Основанное на императорском повелении распоряжение по цензуре от 22 апреля 1858 г. запретило в печати «критику главных начал, в высочайших рескриптах… указанных» [130] . «Заметка…» Салтыкова целиком подпадала под это цензурное запрещение и, вероятно, именно по этой причине и не была опубликована.
17 декабря 1857 г. были обнародованы рескрипты Александра II виленскому военному, гродненскому и ковенскому генерал-губернатору В. И. Назимову от 20 ноября и санкт-петербургскому военному генерал-губернатору П. И. Игнатьеву от 5 декабря, в которых впервые публично было заявлено о начавшейся подготовке к отмене крепостного права. «Заметка…» Салтыкова является откликом на эти правительственные документы, привлекшие к себе напряженнейшее внимание всей страны.
130
«Сборник постановлений и распоряжений по цензуре», СПб. 1862, стр. 428.
Рескрипты намечали такие основные положения крестьянской реформы:
«1. Помещикам сохраняется право собственности на всю землю, но крестьянам оставляется их усадебная оседлость, которую они, в течение определенного времени, приобретают в свою собственность посредством выкупа; сверх того предоставляется в пользование крестьян надлежащее, по местным удобствам, для обеспечения их быта и для выполнения их обязанностей перед правительством и помещиком, количество земли, за которое они или платят оброк, или отбывают работу помещику.
2. Крестьяне должны быть распределены на сельские общества, помещикам же предоставляется вотчинная полиция…» [131]
Рескрипты предписывали открыть в губерниях комитеты для составления «проекта положения об устройстве и улучшении быта помещичьих крестьян».
Сопроводительные «отношения» к императорским рескриптам министра внутренних дел С. С. Ланского предусматривали, что крестьяне «…должны быть сначала, в состоянии переходном, более или менее крепки земле; а потом уже в окончательном, когда правительство разрешит им выход из одной местности
131
«Санкт-Петербургские ведомости», № 274 от 17 декабря 1857 г.
132
«Сборник правительственных распоряжений и официальных известий по улучшению быта помещичьих крестьян с 20 ноября 1857 по 20 мая 1858 года», М. 1858, стр. 29.
133
«Сборник правительственных распоряжений…», цит. изд., стр. 31.
«Заметка…» Салтыкова направлена в основном против того пункта в проекте реформ, которым предусматривалось предоставление помещику, на время «переходного состояния», полицейской власти в его имении («Помещикам же предоставляется вотчинная полиция»). Распоряжение по цензуре 16 января 1858 г. запрещало публикацию статей, «где будут разбирать, осуждать и критиковать распоряжения правительства», относящиеся к готовящемуся освобождению крепостных [134] . Поэтому Салтыков свою критику рескриптов облекает в форму их толкования. Подобный же прием был использован Н. Г. Чернышевским в его статье «О новых условиях сельского быта» [135] .
134
«Сборник постановлений и распоряжений по цензуре», цит. изд., стр. 422.
135
«Современник», 1858, № 2.
По мнению Салтыкова, на время «переходного состояния» отношения крестьян и помещиков должны рассматриваться не как «личные», а как чисто «имущественные», как отношения арендатора и землевладельца. Отсюда делается вывод, что необходимость в полицейской власти помещика отпадает. Более того, предоставление помещикам сферы полицейской деятельности в их имениях означало бы, что «крепостное право… не будет de facto уничтожено». И Салтыков предлагает толковать слова правительственного проекта «вотчинная полиция предоставляется помещику» не буквально, а как данное «в общих чертах» указание на будущее административно-полицейское устройство. В основе такого устройства, по мнению Салтыкова, должны лежать «муниципальные начала», то есть участие в полицейском управлении всех сословий, в том числе и крестьян. В этой части «Заметки…» Салтыков развивает мысли, изложенные им в его служебной «Записке об устройстве градских и земских полиций», дошедшей до нас в изложении и в цитатах К. К. Арсеньева в его работе «Материалы для биографии М. Е. Салтыкова (Н. Щедрина)».
Хотя окончательный вариант крестьянской реформы во многом отличался от предложенного в рескриптах, пункт о вотчинной полиции сохранился в Положениях 19 февраля. Помещику было предоставлено право вмешиваться в дела крестьянской общины, против чего восставал Салтыков в «Заметке…» [136] .
Меры правительства по изменению и устройству быта помещичьих крестьян… — Даже приступая к подготовке реформы, царизм боялся открыто произнести слова «отмена крепостного права». Если в первом (секретном) сопроводительном отношении С. С. Ланского к рескрипту Назимову говорилось об «освобождении крепостного сословия», то во всех последующих, публиковавшихся отношениях это выражение было заменено термином «устройство и улучшение быта помещичьих крестьян».
136
См. «Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости», статьи 18, 148–163. — Полн. собр. законов Российской империи, собр. второе, т. XXXVI, отд. первое, 1861, стр. 143.
Одни полагают, что на время переходного состояния необходимо вооружить помещика… правом наказания… — Эта мысль неоднократно высказывалась в печати. Она развивается, например, в статье Л. К-ина «Предположение об устройстве крестьянского быта и помещичьих имений по Рязанской губернии» («Сельское благоустройство», отдел «Русской беседы», 1858, кн. I, № 1, январь).
Другие идут еще далее и смотрят на помещиков как на прирожденных полициймейстеров в районе своих имений… — В том же выпуске «Сельского благоустройства», где опубликована указанная статья А. К-ина, помещена статья В. Лыкошина «Мысли бельского вотчинника по вопросу об устройстве быта смоленских крестьян», где утверждается, что помещик — идеальный полицеймейстер, с которым не может сравниться никакой чиновник. Народ, заявляет В. Лыкошин, свыкся с тем, что помещик — заботливый блюститель порядка, а «мирские сходы, сельские суды не могут действовать с тем единством, которого требует самодержавная власть в обширном государстве».