Том 6. Дураки на периферии
Шрифт:
Стук. Оба бегут отпирать. Входит деревенская женщина с продуктовым узелочком — жена Ащеулова, отставшая от мужа в культурном развитии.
Ащеулова.Муж-то здесь аль скрылся?
Евтюшкин.Какой муж?
Ащеулова.Товарищ Ащеулов, выдвиженец в начальники.
Лутьин.В какие начальники?
Ащеулова. Да он, сказывают, заведующий над матерями, что ли, по всему уезду… Аи нет?
Евтюшкин.Над
Ащеулова (конфиденциально). Касатики, обтолкуйте мне… Сказывают у нас в деревне, будто мой-то в компании с жуликами разбой учинил, — будто втроем они одну бабочку оскоромили, — и будут платить за это большие деньги… Я ему пышек принесла, небось уж всю жалованью отбирают…
Евтюшкин.Преувеличения. Это все для должности делается.
Лутьин.Для науки и знания, гражданка.
Ащеулова. О! Неужли для нее? — и действительно — родили?
Входит Ащеулов.
Ащеулов.Готово — разведены! Покупай пшеничной климовки! (Увидав жену.)Алена Фирсовна, — это ты, или так?
Лутьин и Евтюшкин покорно садятся на стол, на первобытные места.
Ащеулова.Батюшка, Василий Степаныч, ужли ж это вы?
Ащеулов.Я.
Ащеулова.А где же ваша личность?
Ащеулов.Это я ее сбрил для пользы дела, для санитарности. При должности с бородой невозможно.
Ащеулова.Аи неволят?.. А тебя без бороды не рассчитают? Тебя за бороду и в город взяли…
Ащеулов ( целуя с превосходством жену). Алена, здесь присутствие, а не квартира.
Ащеулова.А я тебе зато пышек напекла. (шепотом.)Говорят, ты разбой совершил над женщиной. Наши мужики велели сказать, что — ничего, мол, чтоб прибегал в деревню, мужики тебя утаят… велели непременно сказать…
Ащеулов.Пока еще не требуется. Я живу на рыск.
Ащеулова.Ну, спаси те Христос.
Ащеулов.Какой Христос? — Бога теперь нет.
Ащеулова.Как нет? А где же он?
Ащеулов.Не знаю. Только нет.
Ащеулова.Это почему ж такое?
Ащеулов.А потому что я есть, иначе б меня не было… Ты присядь в уголку на скамейку, а мы пока обсудим. Я ж тут член, тут государственный орган сидит — видишь его?
Ащеулова (оглядываясь). Где он? — Покажь его мне.
Ащеулов.А вот мы втроем… Сядь, отдышься!.. Давай твои пышки-лепешки.
Жена
Ащеулов (с узелком, к комиссии). Я, значит, вхожу… значит, в загс…
Лутьин.А они, что ж, — ничего? — Не плачут?
Ащеулов.Нет, — ничего… не плачут. Там ведь тоже учреждение, — там не заплачешь, Стоят рядом, и вид у них серьезный, а в руках зонтики, а дождя нету…
Лутьин.И ничего?
Ащеулов.Ничего.
Евтюшкин.Вот стервы безначальные…
Лутьин.А ничего не спрашивали?
Ащеулов.А я с ними не говорил. Я смутился…
Стремительно и надменно врываются с зонтами и четвертушками загсовой бумаги жены Евтюшкина и Лутьина. Они безмолвно суют бумажки в носы мужей. Мужья берут бумажки, Ащеулов сторонится от жен — за стол.
Евтюшкин (читая с осторожностью). Загс… Число… Номер… Штемпель и печать. Ничего нет… Только разведена гражданка Майская… Это какая же Капитолина Майская? — У нас в городе таковой нету,
Евтюшкина (полна презрения). Это я теперь Майская. Пожила я Евтюшкиной — будет с меня. Закон не только на вас имеется.
Лутьина.А я — Трудовикова! Смердите тут разбойниками без нашего пола!
Евтюшкина.Я теперь за своего любовника замуж выйду.
Евтюшкин.А разве он у тебя есть? — Где он служит?
Евтюшкина. Конечно, буквально есть! Думаешь, только у вас, на основании комиссии?!
Евтюшкин.Ну-ну…
Лутьин.А у тебя, Лида, тоже?
Лутьина. А я вам не Лида больше. И вас не касается, есть или нет… Мы вам документы показали, и платите нам алименты… Идемте, Капитолина Сергеевна!..
Лутьин.Лида, и это, значит, все итоги?
Лутьина.А чего ж вы б еще желали при вашем разбойничьем отношении?
Лутьин. Да я уж вижу, ты даже не дерешься.
Евтюшкин.В них какая-то углубленная проработка идет.
Лутьина.Да мы не желаем теперь о вас и рук марать. Вы для нас теперь одни граждане, а не мужья. Платите теперь нам алименты за двою и за нашу волю. Идемте. Капитолина Сергеевна Пусть посидят, подумают.
Евтюшкина.Жаль, что ты теперь мне не муж, прямо руки чешутся и сердце зудит.
Бывшие жены уходят так же стремительно и достойно, как появились.
Евтюшкин.Вась, припри дверь на всякий случай. Сегодня мы не присутствуем…