Том 6. Пьесы 1901-1906
Шрифт:
Елена. Я говорила вам — подождите! Сначала нужно было мне спросить его…
Мелания. А я про вас подумала: обманет… Всё я отдавала ему… все деньги, цену души моей, на поругание проданной… не принял! Кто еще не принял бы? Только он…
Протасов (выходит со шляпой в руке). Елена, — ванну! Немедленно! И все долой с себя, в печку! Фима!.. Ванну! Эта Фима, черт бы ее побрал, миф какой-то, а не горничная…
Елена. Не суетись так… Ванна — готова,
Протасов. Иди! Пожалуйста… Холера — это не шутка…
Елена (уходя). Иду, иду…
(Протасов, проводив жену, боязливо, исподлобья смотрит на Меланию. Она сидит, как виноватая, низко опустив голову.)
Протасов (ходит). Д-да… какой сегодня пасмурный и вообще… неприятный день!
Мелания (тихо). Да…
Протасов. Да. И эта холера… так несвоевременно…
Мелания. Действительно… вдруг…
Протасов. А тут еще у меня холодильник сломался…
Мелания. Павел Федорович, простите меня!
Протасов (опасливо). То есть, как это? Что именно вы хотите сказать?..
Мелания. Забудьте все… все, что говорила я вам… Забудьте!
Протасов (радостно). Нет, — серьезно?
Meлания. Серьезно… Глупая… дерзкая я…
Протасов. Мелания Николаевна! Я вас очень люблю… то есть, уважаю! Вы удивительно непосредственный и цельный человек! Вы так горячо интересуетесь всем… Но — голубушка моя! — это лишнее… то есть, все, что вы говорили мне, это не нужно! Будемте добрыми друзьями… вот и все! Все люди должны быть друзьями… так?
Мелания. Стыдно мне смотреть на вас…
Протасов. Оставим это… Вашу руку!.. Вот чудесно! Нет, знаете, как хороши люди! Сколько в них простоты, ума и такой славной способности понимать друг друга… Люблю людей, — изумительно интересные существа!
Мелания (усмехаясь). Я не видала людей-то… я среди торговцев жила… муж у меня мясом торговал… Вот только у вас увидела, что люди есть… и сейчас же покупать стала…
Протасов. Как вы говорите?
Мелания. Не слушайте меня… так это я…
Протасов (оживленно). Знаете что? Давайте выпьем чаю?!
Мелания. Хорошо… Я к Елене Николаевне пройду… оправлюсь хоть…
Протасов. А я — распоряжусь насчет чая! У меня, знаете, холодильник сломался, черт его возьми, а у Егора — жена заболела; починить некому, и я сегодня — не могу работать… (Смеясь, идет к себе.)
Мелания (вслед
Антоновна. Как Мамай прошел по дому… натека, поглядите! Разбросано все, растворено… Уйти нельзя… Только у мертвеньких и порядок… на кладбище-то… Только там, видно, и спокой… (В дверь с террасы входят Лиза и Чепурной.)Лизонька, лекарство и молоко… Лиза (раздраженно). Молчи! Иди…
Антоновна. Нате-ка! (Уходит.)
Чепурной. Значит, кончено?
Лиза. Да, Борис Николаевич!.. Больше ни слова об этом, никогда!
Чепурной. Так… Я ведь сегодня потому заговорил, что, показалось мне, ошибаетесь вы…
Лиза. Нет! Не болезнь мешает мне… я не боюсь се… Но — не могу я… не хочу я иметь детей… Никто не спрашивает себя, зачем родятся люди? Я спросила… Для личной жизни — нет места на земле тому, кто не имеет силы всю жизнь земли сделать личной, своей… Так вы — уедете, да?
Чепурной (спокойно). Хорошо…
(Вагин идет с террасы.)
Лиза. Вам лучше будет… И не носите красных галстухов… это вульгарно! Как мне жаль, что именно сегодня вы — в красном:
Вагин. Вот день! Точно в октябре…
Чепурной. Денек задался скверный.
Лиза. Вы куда думаете ехать?
Чепурной (спокойно). Я? А в Могилевскую губернию…
Лиза (тревожно). Почему… именно в эту?
Чепурной. У меня там знакомых много…
Вагин. Уехал в Могилевскую губернию, — так каламбуристы говорят иногда о покойниках…
Лиза (вздрогнув). Что это вы? Фуй…
Вагин. Вы испугались каламбура? Уж не думаете ли вы, что Борис Николаевич — умрет? Разве только застрелится…
Лиза (укоризненно и тревожно). Зачем вы говорите так?
Вагин. Спешу успокоить вас: не знаю случая, чтобы ветеринар застрелился…
Антоновна (из столовой). Лизонька, иди чай наливать…
(Лиза молча идет.)
Вагин. Грешный человек, люблю позлить ее… Интересничает она своей скорбью о мире… Скучнейший народ эти страдальцы за муки мира… И мне органически враждебно все нездоровое…
Чепурной. Что ж вы ту картину — «К солнцу идут» или как оно? — будете писать?