Том 6. Письма 1860-1873
Шрифт:
Простите. Обнимите Анну.
Вам душевно преданный
Ф. Тчв
Тютчевой Е. Ф., 23 ноября 1868*
Samedi. Ce 23 novembre 1868
Vous voyez, ma fille ch'erie, `a peine n'e, je mets la plume `a la main, pour vous 'ecrire en vue de votre f^ete de demain*, — on ne saurait, convenez-en, marquer plus d’empressement. — A ces voeux, que je fais pour toi `a l’occasion de la f^ete de demain, vient se rattacher le souvenir de la f^ete, tant de fois c'el'ebr'ee de la pauvre, ch`ere grand-maman, et de toutes les lettres, forc'ement enfantines, que moi, sur mes vieux jours, je continuais `a lui 'ecrire, et de tout ce pass'e qui a sombr'e derri`ere nous, comme va le faire le moment o`u je t’'ecris… En ce moment m^eme entre ma femme, s’en allant de son pied l'eger `a travers une d'eb^acle 'epouvantable `a l’'eglise catholique, et me remet la lettre que voici pour toi, laquelle, je suppose, rend la mienne `a peu pr`es inutile.
Je me bornerai donc, ma fille, `a vous charger d’une commission pour Jean qui m’a 'ecrit en dernier lieu une lettre dont je le remercie. Il ne tardera pas `a s’apercevoir qu’il avait pris trop `a coeur les rudesses dont il se plaint, et qui n’'etaient que l’effet de cette surexcitation de la pens'ee que produit la solitude de la vie `a la campagne au mois de novembre*. Bient^ot il s’en convaincra par la lettre que sa m`ere se propose d’'ecrire `a sa fianc'ee. Qu’il sache trouver son bonheur, un bonheur s'erieux et suivi dans le mariage projet'e, et personne, assur'ement, ne s’avisera de lui demander rien de plus… Je joins `a ces assurances tr`es positives mes compliments les plus affectueux pour sa future…
Ici le bruit avait couru par rapport `a Aksakoff que l’administration, non contente de sa d'eclaration spontan'ee, voulait faire prononcer par le S'enat la suppression d'efinitive de la Москва, bien que des gens mieux avis'es et plus prudents fussent d’avis qu’il valait mieux ne pas rouvrir le d'ebat*. — Je ne sais pas o`u en est l’affaire en ce moment… Quant aux affaires en g'en'eral, je les estime engag'ees dans une f^acheuse voie et qui ne tardera pas `a aboutir. Si la diagnostique 'etait la m^eme pour les 'etats comme pour les individus — on pourrait craindre `a la vue de certains sympt^omes que la maladie qui nous travaille ne f^ut un commencement de ramollissement de cerveau.
Bonjour encore une fois, ma fille ch'erie. Mes tendresses `a tout le monde et particuli`erement `a mon fr`ere.
Que Dieu vous garde.
Суббота. 23
Ты видишь, моя милая дочь, что я, едва успев родиться, хватаюсь за перо, чтобы написать тебе по случаю завтрашних твоих именин*, — согласись, что невозможно выказать большей расторопности. — Поздравляя тебя с днем ангела, я невольно вспоминаю о столько раз справлявшихся в этот день именинах бедной милой бабушки и о тех детских письмах, которые я и на старости лет вынужден был ей писать, а равно и обо всем том прошлом, что кануло в разверстую позади нас бездну, точно так же, как канет туда и нынешняя минута… Именно в это мгновение в комнату входит моя жена, которую ее легкие ноги несут по ужасной ростепели в католическую церковь, и вручает мне для тебя прилагаемое письмо, благодаря коему мое, я полагаю, становится почти ненужным.
Посему, дочь моя, я ограничусь тем, что дам тебе поручение к Ивану, который написал мне недавно, за что я его и благодарю. Он скоро поймет, что резкий тон, так его расстроивший и задевший, — лишь следствие чрезмерной раздражительности, вызванной одинокой жизнью в деревне в ноябре месяце*. Доказательством послужит ему письмо, которое его мать собирается написать его нареченной. Пусть он найдет в этом браке свое счастье, счастье серьезное и постоянное, и никто, конечно, не станет требовать от него большего… К этим самым искренним заверениям я присоединяю сердечнейшие приветствия его невесте…
Здесь по поводу Аксакова пронесся слух, будто администрация, не удовлетворенная его добровольным объяснением, хотела настаивать на том, чтобы Сенат принял постановление
Еще раз всего доброго, моя милая дочь. Мой сердечный привет всем, в особенности моему брату.
Да хранит вас Бог.
Бартеневу П. И., 3 декабря 1868*
Петербург. 3 декабря 1868
Вследствие письма вашего, многоуважаемый Петр Иваныч, я немедленно отнесся к господину Ведрову, приглашая его не стесняться впредь выдачею вам, под расписку, запрещенных книг на иностранных языках, предназначаемых для Чертковской библиотеки*. Что же касается до заграничных изданий на русском языке, — то воспоследовавшим в последнее время распоряжением высшее начальство предоставило себе исключительное право разрешать по собственному усмотрению выдачу книг, относящихся к этой категории.
С живым интересом и полною признательностию за доставление — читал я последние нумера вашего «Архива». По-моему, ни одна из наших современных газет не способствует столько уразумению и правильной оценке настоящего, сколько ваше издание, по преимуществу посвященное прошедшему. Вам усердно преданный
Ф. Тютчев
Аксакову И. С., 2 января 1869*
Петербург. 2-ое января 1869
Избегая всякой торжественности, убедительно прошу вас, любезнейший Иван Сергеич, придать этим строкам самое серьезное значение. — Речь идет не о малом…
Вы, вероятно, уже известились, что Тимашев, после долгих колебаний, решился наконец внести дело «Москвы» в 1-ый департамент Сената*. Эта выходка поразила здесь всех или своею крайнею нелепостью, или своею крайнею наглостью. В самом деле, предложить Сенату объявить преступным направление такого издания, которое постоянно и энергичнее всякого другого защищало все основные начала русского общества, те начала, гласное отрицание которых равнялось бы государственной измене, — это нечто близкое к безумию. Но что бы то ни было, сознательно или бессознательно, в вашем лице — и вы вполне достойны этой чести — брошен самый наглый вызов всему русскому общественному чувству и убеждению тою шайкой людей, которая так безнаказанно тяготеет над Россиею и позорит государя, и вы, конечно, не усумнитесь поднять брошенной перчатки — насколько это от вас зависит. — Мы все, друзья ваши, все люди, разделяющие ваш образ мыслей, мы все — убеждены, что в этом деле, которое становится государственным вопросом первой важности, счастливый исход дела много и очень много зависит от вашего здесь присутствия, и потому просим вас — приехать сюда безотлагательно.
Я знаю достоверным образом, что члены первого департамента страшно озадачены тем положением, в которое они поставлены. — Они очень хорошо понимают, чего от них требуют*. Но давление сверху сильно, и очень сомнительно, чтобы под этим натиском все они усидели на своих курульских креслах*, — но и одного протеста достаточно, чтобы дело перенесено было в общее собрание, и вот на этот случай — присутствие ваше в Петербурге оказывается необходимым*. — Князь Оболенский вам тоже пишет и, конечно, обстоятельнее и убедительнее моего.