Том 7. Пьесы, рассказы, сказки 1941-1966

Паустовский Константин Георгиевич

Стук в стену.

Что надо?

Леденцов (за окном). Отомкни, Никита Егорыч.

Никита. Никак Кузьма? Да там открыто, милок. Щеколду подыми. Мне до дверей не добраться.

В избу входят Леденцов и Кутыркин. Оба с ружьями. За ними семенит закутанная в теплый платок Анисья. Она низко кланяется Никите, с любопытством осматривается.

Леденцов. Варюши нету?

Никита. Нету. Уснул

я малость от слабости, проснулся, а ее нету. Цельный день. Уж не знаю, что и думать.

Леденцов (переглядывается с Кутыркиным). Та-ак!

Анисья (сразу же начинает голосить, подперев подбородок рукой). И на что ты ее, болезную, отпустил одну-одинешеньку через темный, дремучий лес! Там лютый Страходер бродит, никому проходу не дает. И где теперь ее ясны глазыньки, белы рученьки!

Никита (испуганно). Чего заголосила! Ровно по покойнику!

Кутыркин (Анисье). Тихо! Театра здесь не представляй. Ничего еще не известно.

Никита. Кузьма… говори… что сталось с Варю-шей.

Анисья (вытирает рот рукой, начинает трещать). Я, значит, забегла в лавку, в сельпо к Кузьме Леонтьичу. Ядрицы надумала купить. Два кила. Да… А тут как раз и Варюша взошла. Такая приветная, такая приятная – ну, чисто цветок полевой…

Леденцов (Анисье). Дай дело сказать. (Никите.) Прибежала Варюша, купила махорки. На семьдесят пять копеек. И побежала домой. Моя Нюрка за ней увязалась. Днем я, значит, магазин запираю на обед, гляжу – Нюрка несется обратно. Глаза белые, и губы трясутся. Что такое? Шли мы, говорит, с Варей вместе через лес, и встрелся нам Страходер. Я убегла, а Варя там и осталась.

Никита (с трудом встает, шарит по стене рукой). Шапка здесь где-то… Треух мой. В лес я пойду. Милые, как же это допустить можно? Он же ее задерет.

Кутыркин. Мы сразу кинулись в лес. С вооружением. Всем колхозом. По разным дорогам. Однако ничего не нашли. Бабка нас вызвалась вести, да у нее от страху память отбило. Заплуталась.

Анисья. Бессовестный!

Никита (шарит по стенке). Идти надо. Выручать. Кабы уже не поздно… (Бредет к двери, придерживаясь за стенку.)

Анисья. Да не пущайте вы его! Он помрет на пороге.

Кутыркин и Леденцов хотят остановить Никиту, но он успевает добраться до двери, распахивает ее. В сенцах стоит потупившаяся, плачущая Варюша.

Никита. Варюша! Воротилась! (Шатается, вот-вот упадет.)

Кутыркин подхватывает его и усаживает на скамью.

Варюша (бросается

к деду, гладит его косматые седые волосы). Дедынька! Милый! Тут я. Кто же это тебя так напугал?

Анисья. Кто ж, как не Нюрка. Бесстыдница. Небось все наврала. Прибегла как оглашенная, трясется, бормочет, что Страходер тебя ухватил и задрал.

Леденцов. Ну и будет же ей выволочка!

Варюша. Страходер меня отпустил, не тронул.

Никита. Кто ж такую тронет… Медвежье сердце – и то растаяло.

Анисья. Это он добряком только прикидывается.

Варюша (гладит деда по лицу). Я тебе табачку принесла. Сейчас чайку согрею, покормлю.

Никита (оживляется). Покурить сейчас, что ли? От болезни?

Кутыркин. Это можно! (Свертывают цигарки, дымят. Кутыркин хитро смотрит на Варюшу.) Я так понимаю, девонька, что мое колечко тебе помогло от медведя.

Варюша (потупившись). Нету у меня колечка.

Кутыркин. Как так – нету?

Варюша. Я как медведя увидела, обронила его в снег. Со страху.

Анисья. Батюшки! Дареное потеряла.

Кутыркин. А ты не горюй.

Варюша (тихо). Я из-за дедушки плачу. Как он теперь выздоровеет – без колечка.

Леденцов. Чем только люди в мыслях питаются! Вот ты, сержант, с медалями, а побаски выдумываешь. Несообразность!

Кутыркин. За что купил, за то и продал. Мне колечко один автоматчик подарил, костромской. Я с его слов говорю.

Леденцов. Ну что ж. Слава те господи, все обошлось. Пора и по домам.

Никита (слабым голосом). Что ж вы сразу и уходить! Варюша чай соберет. Только у нас небогато.

Анисья. Чувствительно благодарим, Никита Егорыч. Я бы и попила чайку, да сердце у меня не на месте: коза одна в избе замкнута. Боюсь, расколотит избу. В щепки. У нее развлечения такая: разгонится – хлоп в стенку рогами. Постоит, пожует чегой-то, подумает, разгонится и опять – хлоп в стенку рогами. Вся изба ходуном ходит. Конопатка с потолка сыплется.

Никита. Благодари, Варюша, людей. Из-за тебя старались.

Варюша кланяется в пояс Анисье, Леденцову и Кутыркину.

Кутыркин. Эх ты, василек синеглазый! Косицами пол подметаешь.

Варюша (Кутыркину). А вы бы остались, дяденька. Вы ведь нездешний. Куда вам идти?

Кутыркин (колеблется). Что ж, остаться можно. Все равно шесты для парома в лесу надо срубить.