Том 9. Пьесы 1882-1885

Островский Александр Николаевич

Шут

(в кустах)

На след попал, по красному по зверю. Ты обожди, я погоню на вас.

Влас

Переложил хмельного, брешет спьяну.

Шут

Вот зверь, так зверь; не соболь, не куница, А красная девица. Эй! Ловите! Перенимайте на дороге!

Выбегает Марья Власьевна.

Явление шестое

Воевода,

Влас, Настасья, шут и Марья Власьевна.

Влас

Марья! Ты как зашла?

Марья Власьевна

С сестрой гуляли, с няней Мы даве здесь; они домой пошли, А я замешкалась; бегу за ними, Вдруг он навстречу, я в кусты с испугу И схоронилась, там и просидела.

Настасья

Вот я тебя! Беги домой, срамница! Бесстыдница!

Воевода

(берет за руку Марью Власьевну)

Постой! Какие очи! Нельзя налюбоваться, наглядеться! Я много видел на своем веку, — Таких очей не приводилось видеть. Красавица, ты из какой земли? Кто породил тебя, кто возлелеял?

Влас

Меньшая дочка, Марья.

Воевода

Вы обманом, Холопы, смерды, обошли меня: Похуже сбыть товар, так воеводе, Получше дома приберечь. Я знаю Купецкую замашку. Ты мне ворог, Ты плутовством живешь, обманным делом!

Влас

Помилуй, осударь, мы без обману, По старшинству, Прасковью выдавали — Таков у нас обычай.

Воевода

Я Прасковью И видеть не желаю, врозь все дело! И Марью я не выпущу из рук! Отдайте мне ее! Ее отдайте! Ее хочу, ее беру, отдайте! Я вас озолочу.

Влас

Твоя есть воля. Бери хоть эту, коль пришлась по нраву.

Настасья

Да что ты! Что ты! Где ж такой порядок? Да нешто водится?

Воевода

Уйми жену!

Влас

Да как унять, что делать с ней, боярин? Бью походя, околотил все руки. Настасья, слушай! Мил тебе аль нет Свет белый, вольный? Молви только слово Противное, убью тебя до смерти! Молчи да в ноги кланяйся за милость. Благодарим за честь!

Кланяются.

Воевода

Так рукобитье?

Влас

Приказывай;

велишь — сейчас ударим.

Воевода

Пойдем в хоромы, там и порешим.

(Настасье.)

Веди невесту, при огне посмотрим, Здесь тёмно стало. Девица-краса, Ты не слези свои сокольи очи, Ты не труди свою лебяжью грудь! Не на горе ко мне пойдешь, на радость.

Все уходят, кроме шута, который остается на крыльце. Выходят Бастрюков и Резвый.

Явление седьмое

Бастрюков, Резвый и шут.

Бастрюков

Ах, старый пес! Ты слышал, Резвый?

Резвый

Слышал.

Бастрюков

Ведь дело дрянь.

Резвый

Беда ума прикупит. Ты не кручинься, как-нибудь поправим.

Бастрюков

Поправить нечем, надобно украсть.

Резвый

И я про то же. Лишь бы показалась — Уж только здесь и видели ее.

Бастрюков

Да выдет ли?

Резвый

Да сердце не утерпит. Урвется как-нибудь на малой час Хоть на прощанье вскользь словечко бросить.

Шут

Ай, молодцы! Веселые робята! Ну, как теперь: явить ли воеводе, Да и накрыть удалых молодцов? Иль зло сорвать — продать его, собаку, Да послужить ребятам удалым? Нет, лучше к дяде. Он за эту службу Не пожалеет горсти серебра.

(Уходит.)

Бастрюков

Зевать не надо! Ты гляди, да в оба! Всю ночь прождать, да только б не с пустыми Руками нам домой вернуться. Лучше Не жить на свете, вовсе не родиться! А уступить нельзя: не мой обычай.

Резвый

Никак, идет.

Бастрюков

Свисти! Резвый свищет. Марья Власьевна на крыльце. Ты ль это, Маша?

Явление восьмое

Бастрюков, Резвый и Марья Власьевна.

Марья Власьевна

Я, мой родной! Иду и ног не чую! Спаси меня, спаси! Мне все постыло, Мне лучше в омут, чем назад в хоромы: Отец родной и матушка родима И продали, и пропили меня.