Том 9. Пьесы 1882-1885

Островский Александр Николаевич

Марья Власьевна

Своей охотой не пойду; а силой Неволить станут — ну тогда, не знаю, Быть может, парень, выйдет на твое; Тогда ломайте тын, готовьте лодку, Бери в охапку и тащи домой.

Бастрюков

Голубушка!

(Обнимает.)

Марья Власьевна

Ты волю-то не очень Давай

рукам, повремени до срока! Придет пора, ни слова не скажу, Твоя же буду.

Бастрюков

Жизнь моя, лебедка! Пройди весь свет от края и до края, По всем землям, по всем ордам немирным, Ищи другого парня, не найдешь, Чтоб так любил, как я. Да вот что, Маша. По-нашему любить, так вот как: видишь Булатный нож?

(Вынимает нож из-за пояса.)

Марья Власьевна

Да что ты! Бог с тобой!

Бастрюков

Нет, погоди! Промолви только слово — И глазом не моргну, по рукоятку В грудь опущу. Вели!

Марья Власьевна

Да верю, верю.

Бастрюков

Убей меня Господь на этом месте!

Марья Власьевна

Да лжешь ли, нет ли: сам ответишь Богу, А слушать сладко.

Бастрюков

Значит, по рукам?

(Подает руку.)

Марья Власьевна

Да что уж говорить! Тебя полюбишь, Так не разлюбишь скоро. Поведешься С тобой, так на других потом не взглянешь. Ишь ты какой пригожий уродился.

(Прислушивается.)

Домой пошли. Пора. Прощай!

(Идет. Навстречу ей выходит шут.)

Ай, ай!

(Прячется в кустах.)

Бастрюков

Чего она?

Резвый

Шутило воеводин.

Прячутся в баню.

Явление пятое

Шут, потом воевода, Влас с Настасьей и девки.

Шут

Авось-то он смирнее у невесты. А все боюсь, душа уходит в пятки. Бродил кой-где, с неделю укрывался, А надобно ж когда-нибудь явиться. Велит сыскать,

так не проси пощады. Ух! Идол! Змей Горыныч! Чудо-юдо!

Входит воевода, за ним Влас и Настасья; девки несут жбаны, чары и ковриги.

Шут

(из-за кустов)

Бывает виноватому прощенье?

Воевода

Хоть редко, а бывает иногда.

Шут

(падая на колени)

Помилуй, дяденька! Вперед не буду.

Воевода

Вставай, собака. С одного вола Две шкуры не дерут. Да только помни, Шутить с оглядкой, как бы не заплакать!

Шут

Всем закажу, и недругу, и другу,

Шутить с тобой! А то накладно, дядя —

Я языком шучу, а ты дубинкой!

Влас

Покрой ковром беседку-то, Настасья! Пожалуй, осударь Нечай Григорьич, Изволь, присесть, не нудь боярских ног.

Воевода

(садится)

Мы здесь свои, и вы садитесь рядом. Вы нареченные мне тесть и теща.

Влас

Не подобает нам, с женишкой Настькой, Перед тобой, высоким воеводой, Сидеть да барствовать. Нам, темным людям, Холопями твоими быть за счастье; Родня роднёй, честь честью, осударь. Ты погости у нас, а мы послужим.

Настасья

Да ну-ка ты! Служи один, я сяду. Я экой чести сроду не видала, Во сне не грезилось; что я за дура — Привел Господь сесть рядом с воеводой, А я не сяду! Ну-ка, дожидайся! Сажает сам! Хоть малость посижу-то, А сколько чести у меня прибудет!

Влас

Не осуди! Прискорбна головой, Сызмальства скудоумна, Бог обидел. Робячий смысл, нелепое творит.

Воевода

Не тронь, сидит.

Шут

Я, дядя, тоже сяду. Понаберись-ка разума, ума От нас с Настасьей. Хитрое ли дело Судить, рядить да речи разводить С боярами да с думными дьяками! Поговори-ка с нами, дураками!

Влас

(потчует медом)

Откушай, не побрезгай! Чем богаты, Тем мы и рады.