Тонкая грань
Шрифт:
Ни он, ни Йоши понятия не имели, кто это развлекается и по какому случаю, но внезапный фейерверк, явно заметный в любом районе Сейрейтея, вызвал довольно противоречивые эмоции. С одной стороны, зрелище было великолепным и захватывающим, а с другой – печальным, когда разноцветные искры, стремительно взлетев вверх, начинали медленно падать, постепенно становясь бледнее, пока не угасали вовсе. И неприятная горчинка грусти острой иглой кольнула в сердце.
Залпы фейерверка привлекли внимание Кайена и Рукии, и это произошло как нельзя более кстати. В какой-то момент их молчаливых посиделок беспокойство, которое они оба не могли перебороть,
– О, Куукаку опять придумала что-то новенькое, – с улыбкой заметил Кайен, наблюдая за происходящими в небе взрывами всех мастей и расцветок.
Куукаку была его младшей сестрой, и про ее страстное увлечение пиротехникой молва ходила по всему Сейрейтею. Упреки и замечания, что порой фейерверки проходят не так, как задумано, и совсем не к месту, ровно как и то, что ей, как представителю клана Шиба, не следует заниматься чем-то подобным, девушка благополучно пропускала мимо ушей. Как не обращала внимания и на другие проблемы, которые появлялись у нее из-за опасного хобби. Несколько лет назад, во время очередного эксперимента с горючими материалами Куукаку едва не погибла от несчастного случая, когда объект ее исследований рванул прямо во время работы. Как результат, она потеряла правую руку и обзавелась несколькими шрамами, но произошедшее ни капли не охладило ее творческий пыл. Более того, девушка даже и не подумала переживать по этому поводу и сразу после выписки вновь приступила к работе.
И на этот раз она действительно постаралась на славу, потому что за те три минуты, что длился фейерверк, форма и цвет залпов не повторился ни разу, даром, что порой они летели со скоростью пулеметной очереди. Не остановиться и не полюбоваться на такой шедевр было просто невозможно. И гнетущая атмосфера тревоги развеялась сама.
– Замечательно! – искренне улыбнулась Рукия, когда фейерверк отгремел, и снова воцарилась тишина. – Передайте Куукаку-сан, что это было великолепно, Кайен-доно!
– Скажи ей лучше сама, она будет рада, – отозвался он. – Зашла бы в гости, познакомилась бы с ней и с Гандзю. А, Кучики?
– Я… – несколько замялась Рукия, не зная, что ответить.
– Я не говорю, что именно сегодня, – словно прочитав ее мысли, заметил Кайен.
Но Рукии было не суждено нанести визит в поместье клана Шиба, как было не суждено познакомиться с братом и сестрой Кайена и поблагодарить последнюю за шоу. А все потому, что прокатившийся по территории громовым раскатом голос Сентаро и последующие за этим события надолго отвлекли девушку от всех прочих планов.
– Кайен-сан! Капитан Укитаке! У нас беда! – голосил Коцубаки. – Разведывательная группа!..
Кайен и Рукия, к этому моменту только-только отрешившиеся от тревоги за судьбу Мияко и прочих проблем, так и замерли. Кучики оборвала себя на полуслове, так и не успев пообещать ему, что непременно обдумает приглашение и обязательно придет в гости в самое ближайшее время. Настороженно переглянувшись с лейтенантом, Рукия тут же ушла в сюмпо вслед за ним.
В медицинском корпусе Тринадцатого Отряда собрался практически весь офицерский состав. Разумеется, капитан был уже здесь, и на его обычно спокойном лице было написано немалое замешательство. Убрав руки в рукава, он неотрывно смотрел на кровать, на которой без сознания лежала Мияко. Тут же, само собой, были и Киёнэ с Сентаро, необыкновенно притихшие и серьезные: не чета
Растолкав всех собравшихся, чтобы проложить себе путь к кровати, Кайен бросился к жене. Никаких видимых повреждений у нее не было, и это обнадеживало, да и дежурный медик поспешил его успокоить, что она просто без сознания, и ее жизни ничего не угрожает.
– Что с остальными? – повернулся капитан к Сентаро и Киёнэ.
– Все погибли, – покачал головой Коцубаки, опустив взгляд. – Только госпожа Мияко уцелела. Ее нашли на подходе к Сейрейтею уже в таком состоянии.
Настроении, и без того не бившее ключом, упало окончательно. С трудом верилось, что такое могло произойти по вине одного-единственного Пустого, ведь ни о каких других никто не сообщил. То, что он смог одолеть Мияко, которая была далеко не последним по силе третьим офицером во всем Готэй 13, просто поражало, учитывая, что реацу Пустого не выделялась ни количеством, ни чем-то другим.
Обсуждать сложившуюся ситуацию здесь капитан Укитаке и его помощники не стали – медик безапелляционно заявил, что женщине нужен полный покой, и попросил всех покинуть помещение. Оставив двух офицеров для охраны, все вернулись в административное здание. Первым шел капитан, за ним Киёнэ и Сентаро, следом Кайен, такой хмурый и мрачный, что шедшая последней Рукия так и не решилась что-то сказать. Да девушка и сама была потрясена случившимся и про себя проклинала чертово плохое предчувствие, оказавшееся самым настоящим пророчеством. И злилась, что не смогла перебороть себя и верить в лучшее с самого начала.
Разговор в кабинете капитана совершенно не клеился. Все опять сидели и молчали о чем-то своем. Первой не выдержала этого тягостного и удушливого, совсем как присутствие Ичимару Гина, молчания Рукия и принесла всем чаю. Не сказать, что это так уж помогло, но кислые взгляды, от которых скислось бы молоко, исчезли, и то хлеб. В конечном счете, было решено дождаться, когда Мияко очнется и расскажет, что произошло, а уже потом решать, что делать дальше.
– Извините меня, я должен известить старейшин клана, что Мияко вернулась, – произнес Кайен, поднимаясь на ноги, когда чашка опустела.
Повод для ухода был не слишком убедительный, но складывалось чувство, что просто так сидеть в замкнутом помещении и ждать у моря погоды ему сейчас невыносимо. Рукия хотела пойти за ним следом, но капитан отрицательно покачал головой, давая понять, что сейчас явно не самое подходящее время для утешительных разговоров, и девушка так и не сдвинулась с места.
Кучики не знала, сколько прошло времени, может, час, а может, всего несколько минут, пока тишину, вновь воцарившуюся на территории Отряда, не прорезал чей-то истошный болезненный вопль, заставивший всех собравшихся одновременно повернуться к двери. Крик раздался вновь и почти сразу же стих. Дожидаться нового никто не стал, бросившись к выходу.
Пока капитан и офицеры неслись по направлению к полигону, что находился вблизи медицинского корпуса, раздались новые крики. Рукия, еще когда они выбегали из кабинета капитана, знала, сердцем чувствовала, что она здесь увидит, но все равно замерла, неверяще качая головой, когда из тени дерева показалась Мияко с обнаженным занпакто, с головы до ног окропленная кровью солдат, тела которых лежали то тут, то там.
– Мияко-сан?.. – Сентаро, кажется, пребывал в еще большем замешательстве, чем Кучики. – Что вы делаете?..