Тонкие грани
Шрифт:
— Почему не сказала потом?
— Она была у Томаса, он категорически был против того, чтоб она была в ковене. Я с трудом уговорила его обучать её.
— Нинг, ты знаешь же, кто она, и смолчала…
— А ты бы забрала её, разве нет? — ответила Нинг.
— Мы бы следили за ней куда пристальней, — ответила Мэйлина. — И обучение она бы получила иное.
— Но она не часть ковена, Мэйлина. Я дала слово, что не буду её втягивать как-либо в наши дела.
— И вот что из этого вышло.
— Я дала слово, — повторила Нинг. — Дала слово одному из наших. Никакого ковена, только
Они замолчали. Было понятно, что Мэйлина не довольна решением Нинг смолчать. Не довольна и тем, что девочка до сих пор не в ковене. Она была многим недовольна, но все эти недовольства упирались в правила. Железные законы, которые позволяли им существовать и которые не нарушались.
Дала слово — держи слово, особенно своим. А Томас был своим.
Мэйлина могла лишь сожалеть, что не оказалась рядом, чтоб как-нибудь иначе решить вопрос. А теперь они на руках имели маленькую сироту, которую некуда пристроить, и полуживой труп.
— Теперь мы можем забрать её в ковен, — Мэйлина всё равно не теряла надежды, ища другие способы.
— Томас жив.
— Его жизнь не отличается от смерти.
— Я дала слово, Мэйлина.
— Она опасна. Она могла тебя убить.
— Но не убила.
— Зато уничтожила квартал и подняла людей на уши. А если они будут раскапывать? Если они догадаются? — недовольно посмотрела на неё Мэйлина.
— До чего? Что это устроил картель? Что у него есть импульсники такой силы, что могут разрушить целый квартал? Все подумают на дома, не более, — упрямо ответила Нинг.
Каждая из них преследовала свои цели и отстаивала свои взгляды.
Мэйлина думала в первую очередь о ковене, о его сохранности, сохранности ведьм, что в него входили. Она не собиралась нарушать законы, но обойти их готова была, если это поможет ковену выжить. Девочка являлась явной угрозой, с которой надо было что-то делать. Нельзя оставлять бомбу на тротуаре, где ходят люди, при этом говоря: не твоё — не трогай.
Нинг понимала её мотивацию, но считала, что слово есть слово. Если закон есть, то он обязателен к исполнению. Она дала слово своему человеку, их брату, и нарушить его — плюнуть на закон, которого ведьмы придерживаются. А это чревато тем, что в следующий раз кто-нибудь будет исходить из того же, и этому будет не видно ни конца ни края. Потому лучше вообще не начинать.
— Как девочка? — вздохнула Мэйлина, не желая больше спорить. Правда была на стороне Нинг — пока дышит Томас, договор действует. Они могут лишь присматривать за ней теперь, чтоб не дай бог чего не вышло.
— Спит. Крепко спит. Вряд ли она сегодня проснётся.
— И что ты собираешься делать?
— То же, что и с Томасом — отдам обратно.
— А если они откажутся её брать? — прищурилась Мэйлина.
— Тогда мы и будем думать, — отозвалась Нинг.
В это время в городе орудовал ОБС. Он проходил ураганом по всем. Как и сказала Нинг, в первую очередь их взор пал на дома.
Естественно, никто не исключал картель, особенно если учитывать, что там было полно трупов боевиков и их техники — те явно ехали на встречу с кем-то. Но они, по мнению ОБС, были лишь жертвой того погрома. И в этом расследовании должны были послужить лишь ступенькой,
Практически сразу вся верхушка картеля села за стол допроса. Только Кассандра избежала этой участи — стол допроса сам приехал к ней. Но получить что-либо от картеля сотрудники ОБС не смогли — все твердили о тревоге, на которую все поднялись. Какую тревогу? Здесь версии всех сходились — на картель вероломно напали. Если конкретно, на босса. Копни ОБС чуть-чуть глубже, и их бы мог заинтересовать глава картеля с туманным прошлым, но ирония заключалась в том, всех интересовал его противник — один из членов дома Оливарес. Именно он, по мнению ОБС, имел интересы в таком погроме, как и ресурсы.
Всё получалось складно, просто и по списку — хотели убить босса, основные потери со стороны картеля, сам картель очень навряд ли мог обладать подобными силами, да и не стал бы он привлекать к себе столько внимания — зачем гадить на своей же территории? Он выглядел в этой разборке жертвой. А член дома мало того, что имел претензии к бандитам, он, ко всему прочему, ещё и покинул Сильверсайд, вернувшись на родину, где достать его было не то что невозможно, но близко к этому. А раз бежит, значит, виновен.
ОБС отпустила верхушку, так как ничего добиться больше не могла. К тому же, картель считался наименьшим из зол и играл скорее на руку, особенно после случившегося, когда каждого можно было схватить за шею. Ведь всегда лучше иметь свой криминал, который регулировал уровень преступности в городе, мог работать информатором и средством давления, не пускал других в город и который можно было в случае необходимости прижать.
Глава 281
Джек с хмурым лицом стоял перед больничной койкой, где буквально облепленный датчиками от аппаратов и весь в катетерах лежал его товарищ. Ситуация из ужасной стала ещё хуже. Теперь у них нет главы, ОБС неласково дала понять, что они все у них на карандаше, Фея до сих пор в больнице, а ведьма, долбаная ведьма, припёрлась к нему, чтобы сообщить совсем не радостные новости.
— А где Соня?! — сразу с наездом набросился он, когда эта… как её там, Нимб… или Ниг, передала, где можно забрать тело Томаса. — Где мелкая?!
— Она пока у нас. Ей надо прийти в себя, — невозмутимо ответила Нинг.
— Тащи её обратно! Какой, к хуям, прийти в себя!
— Чтоб она второй раз начала всё громить, но уже в центре города? — спокойно спросила ведьма.
— Не надо тут! — рявкнул он. — Вы, кошёлки, специально её забрали, а потом ищи-свищи! Томми, чьорт, не зря вам не доверял!
— Если бы я хотела её забрать, я бы не пришла к тебе и не сказала, где она и что верну её позже, когда девочке станет легче. Я бы могла сказать, что мы вообще её не нашли. Это во-первых. Во-вторых, мы спасли Томаса и…
— Да он как овощ! — воскликнул Джек.
— Но он пока жив.
— Пока жив! В том-то и дело, что пока!
— Мистер Гавранёк, он мог бы быть уже мёртв, если бы не я и мои сёстры. А теперь он может даже жить.
— Да это, чьорт, не жизнь! Он грёбаный, чьорт, овощ! Посмотри на это!