Тонкие грани
Шрифт:
— Маркус не остановится, — негромко сообщила Мария. — Он продолжит пытаться достать или меня, или Томаса.
— Боюсь, Томми уже бесполезно доставать, — вздохнул Джек. — Он уже тут чуть не помер…
— Как?.. — с ужасом выдохнула она.
— Да тут конфуз вышел…
Знала бы Мария Джека получше, поняла бы, что причиной конфуза был именно он.
В какой-то момент до Джека неожиданно дошло, что у Томми были шприцы, которые надо было колоть в разных ситуациях. И один из них был на регенерацию. Стоило ему вспомнить об этом, как Джек тут же наполнился надеждой и бросился их искать.
Нашёл.
Да
У Томаса остановилось сердце на двадцать три минуты. Врачам было ясно, что спасать пациента бессмысленно, сам мозг, по сути, почти мёртв, однако когда рядом стоит его друг, известный многим как криминальный авторитет, сказать подобное или просто не помочь никто не решался. К тому же за пациента платили, а деньги решали всё. Томаса откачали, а Кассандра позже подтвердила догадки Джека.
— Ты не думал, почему ты жив, Джек? — вздохнула тогда Кассандра после того, как выслушала его историю. — Не думал, почему выжил после того нападения?
— Ну… целители, наверное?
— Ни шрамов, ни каких-либо проблем, а ещё и силы. Импульс, который достиг невероятных сил, — продолжила она перечислять.
— Ну… я особенный или… — он вздохнул. — Томас вколол тот шприц мне, да?
— Да, тот самый, что должен был ускорять регенерацию. И именно из-за него ты обрёл импульс.
— И тем самым выкинул на меня свой билет из лап смерти, — пробормотал он. — Это тупизм высшей степени, разбрасываться подобным.
— Не разбрасываться. Он дал тебе шанс жить дальше. Никто не знал, что так всё обернётся, верно? — вздохнула Кассандра. Она едва было не сказала, что если бы пришлось выбирать между ними двумя, то она всё равно, не задумываясь, выбрала бы Джека, но всё же смолчала. Вряд ли Джек хотел это услышать.
— Но отдать такой шанс, а теперь самому сдыхать…
Естественно, Марии он этого не рассказал. Она и так выглядела супер не очень, а как узнает, что он чуть не укокошил её любимого, так вообще помрёт здесь чего доброго.
— В любом случае, ОБС теперь ищет этого… как его там…
— Маркуса.
— Да, Кактуса.
— Маркуса, — поправила его Мария.
— Да в пизду этого говнюка как зовут! Хоть Гимлер! — не выдержал Джек. — Главное, что теперь его сюда не пустят, вот и всё. А на остальное плевать.
— Ему и не надо, чтоб его впускали, Джек, — покачала головой Мария. — Есть много…
— Ты чё, за него, я не пойму? — нахмурился он.
— Нет конечно! — возмутилась она.
— Ну вот и не вспоминай этого уёбка. Он и так, чьорт, весь картель подставил пиздец как.
Верила ли она, что на этом всё закончится?
Естественно нет. И как бы больно ей ни было, как бы Мария ни оплакивала Томаса, она понимала, что может быть ещё хуже. Томас мог бы быть вообще сейчас мёртвым. И пусть Джек говорил ей, что это состояние не сильно отличается от смерти, но, по мнению Марии, оно было куда лучше, чем полная и абсолютная смерть.
Она знала, что нужно сделать. Знала, как надо поступить.
И когда Мария уходила из палаты, она прощалась.
— Я люблю тебя, Томас, — тихо шепнула она ему на ухо и вдохнула его запах. Постаралась запомнить. Как пахнет её
С этими словами она покинула палату. Бросила на него прощальный взгляд, стараясь запомнить каждое очертание его лица, каждую деталь, которая останется с ней на всю жизнь, после чего вышла в коридор.
Уже приехав обратно и уложив Эйко спать, Мария набрала телефон. Она знала этот номер, как и знала, кто возьмёт трубку.
— Поместье рода Альварес Сан Виллальба-и-Бланко, — раздался женский голос.
— Это Мария, — тихо отозвалась она. — Дайте Маркуса.
— Одну секунду, — буднично ответили на той стороне.
Меньше, чем через минуту раздался ненавистный ей голос.
— Добрый день, Мария. Рад, что ты позвонила сама. Я боялся…
— Будь ты проклят и пусть тьма поглотит твоё бытие, — пробормотала Мария с ненавистью. — За то, что ты сделал.
— Сделал кому? Тебе? Разве ты не знала, что этим закончится?
— Ты отобрал у меня самое дорогое, Маркус. Отобрал самое дорогое… — всхлипнула она.
— И ты знала, что так оно и будет, верно? Но, насколько я знаю, Томас ещё жив, верно? Каким-то непостижимым чудом он выжил, хотя и не должен был. Ведь из-за этого ты звонишь, верно?
— Если ты его тронешь хоть пальцем…
— А я его могу тронуть, Мария. Больницы — не самое надёжное место. И добраться можно до абсолютно любого человека. В абсолютно любом месте. Ты уже увидела это. Но опять же, ты же можешь это всё и остановить, не так ли? Ты знаешь, что я хочу услышать.
Мария поджала губы, оглядевшись. Она понимала, что пеленала Эйко в последний раз. И находилась в этой квартире тоже в последний раз. Её взгляд упал на мягкий ковёр перед искусственным камином, на котором она с Томасом занималась любовью. На стол, за которым они завтракали, смеясь. За которым они праздновали его день рождения.
Она окидывала взглядом в последний раз свой настоящий дом, место, где она оставила бы своё сердце.
И теперь, чтоб сохранить хоть что-то, она собиралась продать собственную душу дьяволу. Ради того, чтоб осталось существовать хоть что-то дорогое её сердцу, так как Маркус не оставит ничего, пока не добьётся своего.
— Я согласна, — тихо ответила она.
Глава 283
Картель словно и не заметил того, что босс сменился, и от этого Джеку было ещё тоскливее. Да, люди обсуждали то, что Томми готовится навестить мир иной, но скорби в их словах Джек не слышал. Ему хотелось бы подойти и закричать: «Вы, чьорт, не понимаете, кто нас оставил!», но он понимал, что для остальных Мясник был просто боссом. Просто ещё один отморозок, умный и опасный, что дал им работу. Сменится на другого, и ничего не изменится, они и так будут получать свои деньги.