Тонущая женщина
Шрифт:
– Нормально, – ответил он, пережевывая стейк. – Ты позвонила Ванессе Вега?
Вилка выскользнула из руки, но я успела подхватить ее до того, как она звякнула о край тарелки. Про благотворительный бал, который собиралась дать Ванесса, я совершенно позабыла.
– Я… нет.
– Почему?
– Я думала, нужно позвонить завтра.
– Я же сказал, чтобы ты позвонила ей сегодня.
– Дел было много. Вылетело из головы.
Он аккуратно, бесшумно положил приборы на стол, но молчал, продолжая пережевывать пищу. В тишине я слышала стук
– У тебя было много дел? – задал он риторический вопрос. – И чем же ты занималась?
– Съездила в аптеку. И… и делала наброски. Интерьера пекарни.
Внешне он был спокоен, но в нем клокотал гнев: я оставила без внимания его простое требование.
– Хейзел, как это могло вылететь у тебя из головы? Твоя голова ничем не занята. В ней пустота. Вакуум. Как у твоей мамаши-зомби.
Его слова сами по себе были жестоки, но я знала, что словесным оскорблением он не ограничится. Будь между нами стандартные БДСМ-отношения, характер наказаний был бы оговорен заранее. Но Бенджамин был не доминантом. Он был манипулятором. Изувером. Садистом.
– Марш в подвал.
– Но стейк… – промямлила я.
О стол звякнули столовые приборы, и в меня полетела его тарелка. Я заслонилась рукой, на которую пришелся болезненный скользящий удар. Тарелка отскочила от руки, а на колени мне плюхнулся кусок мяса.
– Марш! Живо! – взревел Бенджамин.
Я встала и послушно поплелась в подвал.
Глава 30
– Надо уезжать, – сказала я. – Тянуть больше нельзя.
– Что случилось? – Джесси не отрывал глаз от дороги, обгоняя на «Ауди» другие машины, коих субботним утром было не так уж много.
– Вот что. – Я извернулась на сиденье, показывая ему почерневшую от побоев поясницу. Бенджамин использовал кожаную «кошку-девятихвостку» – традиционный атрибут игр участников БДСМ-отношений. Только этой плеткой он хлестал меня не играючи. Порол со всей жестокостью.
– Боже, – пробормотал Джесси.
– И отныне мне дозволено заниматься в тренажерном зале всего час. Этого мало, чтобы мы с тобой успели побыть вместе.
– Вот урод, – процедил он сквозь зубы.
– Джесси, я должна сбежать от него. Иначе в один прекрасный день он меня просто-напросто убьет.
– Приятель не может одолжить мне яхту. Она арендована на весь следующий месяц.
– Проклятье. – Мои глаза заволокло слезами.
– Хейзел, не плачь, – ласково произнес Джесси.
Но я не могла сдерживаться. Чувство безысходности, словно огромная волна, накрыло меня с головой. Я ненавидела и боялась мужа, но уйти от него не могла. Он найдет меня и убьет. А потом примется за мою маму. Пряжка ремня безопасности чиркнула по моей избитой пояснице, и я поморщилась.
– Я познакомился с ней, – услышала я сквозь пелену боли голос Джесси. На меня он не смотрел.
– С кем?
– С Ли. С той бездомной женщиной. – У меня захолонуло на сердце. – Она работает
– С чего вдруг ты решил с ней познакомиться?
– Хейзел, близ твоего дома в парке живет какая-то непонятная женщина. И у нее есть нож.
– Мне она зла не причинит, – быстро проговорила я. – Она совершенно безобидна. И на самом деле хороший человек.
– Об этом я как раз не беспокоюсь. Угрозы для тебя она не представляет. – На лобовом стекле стали оседать дождевые капли, и Джесси включил дворники. – Но мы можем ее использовать.
– Каким образом? – Неприятная дрожь прокатилась по моему телу.
Джесси остановил «Ауди» в каком-то переулке. Мы бесцельно катались по городу. Ехать к нему домой времени не было.
– То, что я хочу сказать, возможно, тебя шокирует, но все же выслушай до конца. – Он глянул на меня. Я сохраняла невозмутимость, всем своим видом показывая, что готова внимать ему, а у самой душа ушла в пятки. – Мы могли бы избавиться от Бенджамина. Навсегда. Тебе достанется все: его дом, деньги, автомобили. И мы могли бы быть вместе.
Школа, сверстники и прежде всего муж внушили мне, что я глупая пустышка. Но глупой пустышкой я не была. Я догадалась, что Джесси отнюдь не самый обычный персональный тренер. У него было темное прошлое, о котором он не распространялся. О том свидетельствовали его татуировки, сделанные непрофессионально. О том свидетельствовала его квартира: она не была похожа на жилище человека, который всю жизнь провел на воле. Тем не менее то, что он предлагал, потрясло меня до глубины души. Ведь я полагала, что Джесси отбывал срок за торговлю наркотиками, может, за кражу со взломом или за угон машин – и это в худшем случае. Но никак не за убийство. Иначе он до сих пор сидел бы за решеткой.
– Ты этого не сделаешь, – шепотом выдохнула я.
Он повернулся и, глядя мне в глаза, заявил:
– Ради тебя – сделаю.
– Нет, это исключено, – быстро повторила я, потому что сама частенько фантазировала, как благоденствую в своем прекрасном доме без мужа, не подвергаясь давлению и насилию с его стороны. – Подозрение сразу падет на меня.
– У Ли есть нож, – продолжал Джесси. – Если он и будет орудием убийства, то арестуют ее.
От изумления я утратила дар речи. В одну секунду Джесси перевел разговор с убийства на то, чтобы подставить невиновную женщину.
– Сама подумай, Хейзел. Вот женщина в отчаянном положении. Она живет в лесу, наблюдает за тобой. Она все потеряла. А ты баснословно богата. Ясно же, что она тебе завидует.
Предложение об убийстве мужа не нашло эмоционального отклика в моей душе. Я чуть ли не каждый день представляла, как его настигает смерть: по пути на работу он попадает в аварию и погибает; умирает от сердечного приступа во время игры в гольф или от того, что подавился куском стейка. Бенджамин был чудовищем и не заслуживал того, чтобы жить. Но Ли – безвредное, безобидное существо.