Торговцы грезами
Шрифт:
Джонни вспомнил о картине, которая появилась в отчете.
— Ты что-нибудь знаешь о фильме «Вместе мы непобедимы»? — спросил он.
— Нет, никогда не слышал. А почему ты спрашиваешь?
— Да вот в отчете за прошлую неделю появился этот фильм.
Питер захохотал.
— И чего же ты беспокоишься? Может быть, Марк изменил название какого-нибудь из фильмов.
— Но… — запротестовал было Джонни.
Питер оборвал его:
— Я полностью проинструктировал Марка
Джонни все это не нравилось, но он сдержался. Теперь, после его фиаско с дисками, Питер всегда обрывал его, если он вмешивался в производство фильмов.
— Не знаю, какому фильму можно дать такое название, — сказал Джонни. — У нас нет подходящей картины.
— Откуда ты знаешь? — спросил Питер. — Ведь студией управляет Марк, а не ты, ему лучше знать.
Джонни уловил знакомые нотки в голосе Питера. Чувствовалось, что он тверд в своем решении и не сдвинется с места. Джонни не хотелось с ним спорить, тем более сейчас, когда Питер ведет переговоры с этим Денвером. Джонни чувствовал, что этот парень непрост и Питеру придется приложить все свое умение.
— Ладно, — нехотя согласился он. — Когда ты возвращаешься?
«Они решат все на месте, по приезде Питера», — подумал Джонни.
— Не знаю, — ответил Питер. — Если мы договоримся с Денвером, я хочу еще пару месяцев поездить по Европе, посмотреть, как работают наши филиалы. Я же не был здесь два года.
— Хорошая мысль. Возможно, ты их подстегнешь хоть немножко.
— Постараюсь.
— Что-нибудь передать семье? — спросил Джонни.
— Нет, спасибо. Я заказал разговор с Эстер, так что поговорю с ними сам.
— Ладно, не буду тогда тебя задерживать, — сказал Джонни. — Пока.
— До свидания, Джонни, — ответил Питер.
Джонни положил трубку на рычаг и задумчиво посмотрел на телефон. Он надеялся, что Питер отдает себе отчет в своих действиях. Вытащив часы, он взглянул на циферблат — одиннадцать утра, значит, в Лондоне пять вечера и восемь утра в Калифорнии. Звонок Питера застанет всю семью за завтраком.
Дорис сидела за столом, читая газету, и пила апельсиновый сок, когда в комнату вошел Марк.
Она посмотрела на него. Под воспаленными глазами у него были мешки. Он улыбнулся ей.
— Привет, сестренка! — сказал он сонным голосом.
— Доброе утро, Марк, — ответила она, не сводя с него взгляда. — Во сколько ты лег спать?
Марк быстро посмотрел на нее.
— Почему ты спрашиваешь?
Она пожала плечами.
— Просто интересно. Я не ложилась до трех, но не слышала, чтобы ты вернулся.
Он
— Я уже давно не маленький мальчик, — проворчал он. — И не надо ждать, когда я вернусь.
— А я и не ждала тебя вовсе, я работала, — возразила она, откладывая газету и глядя на него. — Что с тобой в последнее время? Весь последний месяц постоянно ворчишь, как медведь.
Он постарался примирительно улыбнуться.
— Наверно, работаю слишком много, — сказал он.
Она снова взяла в руки газету.
— Постарайся ложиться пораньше, — сказала она спокойно. — Это тебе не повредит.
Он ничего не ответил, взял свой стакан с соком и выпил его. Услышав ее смех, он посмотрел на нее.
— Что там такое? — спросил он.
— Да вот тут в колонке Мариан Эндрюс, — сказала она и зачитала вслух: — «Известный сын известного отца в этом городе получит хороший нагоняй, когда его папа вернется из деловой поездки. Этот молодой человек близко сошелся с одной из актрис, которую когда-то его папа выгнал с работы за аморальное поведение». — Дорис снова расхохоталась. — Интересно, что бы это значило?
Он опустил глаза, чувствуя, как его лицо заливает краска. Черт бы побрал эту Мариан Эндрюс! Интересно, где она черпает информацию? Он заботился, чтобы никто не знал о его связи с Далси. Когда зазвонил телефон, он почувствовал облегчение.
— Я возьму, — сказала Дорис и, встав со стула, подошла к телефону. — Алло? — сказала она в трубку.
Волнение отразилось на ее лице.
— Быстро позови маму! — обратилась она к Марку, прикрыв микрофон рукой. — Папа звонит из Лондона.
Марк непонимающе смотрел на нее. Черт возьми! Неужели старик уже пронюхал о его картине? Нет, не может быть. Он побежал в кухню.
Как всегда, Эстер была там. Она стояла у плиты, что-то помешивая в кастрюльке.
— Мама, — позвал Марк, — иди скорей! Папа звонит.
Эстер оставила кастрюльку и, вытирая руки о фартук, поспешила за сыном в столовую.
— Алло! — закричала она в трубку. Ее рука, прижимавшая трубку к уху, дрожала. — Как ты себя чувствуешь? Все нормально?
Она замолчала, слушая ответ Питера.
— У меня все нормально, — снова закричала она в трубку. — У Дорис и Марка тоже. — Она повернулась и посмотрела на них сияющими глазами. — Да, — сказала она, — Марк работает очень много. Каждый день приходит со студии поздно. Вчера он работал почти до четырех утра…
Она увидела его выходящим из поезда и, поднявшись на носочки, помахала рукой.
— Джонни! — позвала она. — Я здесь!