Торговец смертью
Шрифт:
Крейг позволил вьетнамке скользнуть по его пальцам и она мягко приземлилась на диван, где и свернулась клубочком с кошачьей грацией, не расплескав содержимого своего бокала.
– Ты мне нравишься, - снова сказал Тернер.
– Чем ты занимаешься?
– Станки, прессы, штампы, болты и гайки.
– Великолепно. Я в свое время занимался грузовыми перевозками. А теперь я валяю здесь дурака. Здесь лучше, чем во Флориде, - сказал Тернер.
– По крайней мере это относится к людям, с которыми приходится встречаться.
Он удивленно покачал
– Никого не касается, кто вы такой и что вы делаете, - сказал он. Все что нужно, так это достаточное количество денег и место, где можно выпить, и они сразу туда сбегутся. Пошли.
Он повел Крейга в сад, и Софи с Марией пошли вместе с ними. Стало прохладно, в ночном воздухе стоял тонкий и свежий запах. Они прошли по дорожке, выложенной мраморными плитами, к удивительно безобразному фонтану. Его чаша походила на жестяную ванну, вделанная в камень, а над ней возвышалась русалка, взгромоздившаяся на дельфина, который выглядел не как морское млекопитающее, а как чудище с молотообразной головой, опирающееся хвостом на три точки. Русалка, несмотря на хвост, и наготу, выглядела как сорванец Милдред из популярного фильма. Позади неё находился каменный экран в виде огромной устричной раковины, края которой были выщерблены и искрошены.
– Это мишень для тренировки, - сказал Тернер.
– Последние три недели я пытаюсь попасть в эту чертову русалку. Или хотя бы в этого чертова дельфина.
Его рука нырнула в огромный карман и вытащила оттуда револьвер. Позади скрипнула галька и появился обеспокоенный коренастый филиппинец.
– Привет, Луис, - бросил Тернер.
– Где ты прятался?
– Я знал, что рано или поздно вы придете сюда, - сказал Луис.
– Это Луис, - пояснил Тернер.
– Он думает, что умеет готовить.
– Я знаю, что я могу готовить. Я также знаю, что вам не следует баловаться с этой штукой.
– С этой штукой?
– закричал Тернер.
– Это 38-й калибр.
Это чертовски хороший револьвер.
– Вам не следует использовать его таким образом, - настаивал Луис.
– Нет?
Тернер прицелился и пальнул в русалку. От края каменной статуи отлетели кусочки.
– Здесь мало света, - сказал Луис.
– Никто не может точно попасть при лунном свете. Пойдемте к гостям. Я приготовил кое-что вкусное.
– Нет, - заявил Тернер и выстрелил снова. Пуля ударила в сосну в шести футах от цели.
– Цыплята по-королевски?
– Нет.
– 38-й калибр прогремел и сосна опять пострадала.
– А что вы скажете насчет бифштекса? Средней прожаренности. Лук, жареный по-французски. Бобы. Салат. Яблочный пирог. Я поставил пиво на лед.
– Ну...
Тернер повернулся кругом и ствол револьвера 38-го калибра описал при лунном свете черную и блестящую дугу.
– Не балуйтесь с этой штукой. Она заряжена, - а затем затеял долгую дискуссию с Луисом по поводу толщины яблочного пирога.
Крейг поднял револьвер и выстрелил три раза, после этого улыбка навсегда исчезла с лица русалки. Но что более важно, револьвер после этого оказался разряженным.
– Эй, - крикнул Тернер, - Вы неплохо обращаетесь с этой штукой. Дайте я перезаряжу её.
Он взял оружие у Крейга, порылся в кармане, выгреб пригоршню патронов 38-го калибра, вставил их один за другим в барабан и протянул револьвер Крейгу.
Крейг покачал головой.
– Я бы предпочел заняться бифштексом.
– Прекрасная идея. Постреляем позже, - согласился Тернер.
Когда он отвернулся, Крейг сунул револьвер под ограду фонтана. Он уже достаточно настрелялся.
Они вернулись в дом и обнаружили там Эшфорда, который совершенно засыпал, несмотря на вопли участников вечеринки и грохот пущенных на полную мощность пластинок. Тернер сказал, что им следует отправиться на кухню, и Крейг немного поколебался, но потом оставил Эшфорда в покое. Тому нужно было отдохнуть.
Как оказалось, среди участников вечеринки у Тернера соблюдалась строгая иерархия. Только гостям первого ранга разрешалось заходить на кухню, чтобы понаблюдать за Луисом, облаченным в белое и священнодействующим над электрическим алтарем, от которого неслись неслыханные ароматы. Крейг, успевший к этому времени снова проголодался, пришел на кухню вместе с Марией, Софи, итальянским графом, худощавым и очень усталым, и самим Деном. Они сидели за длинной изогнутой стойкой, ели бифштексы, которые готовил Луис и пили провансальское вино, тогда как Тернер пил пиво.
Все было очень шикарно и вполне заслуживало двойного разворота в элитарном журнале, хотя Крейг сомневался, что кто-либо из этой компании, кроме него и двух девушек, был последние недели трезвым. Он ел бифштекс и слушал, как Тернер рассказывал о своих дорожных происшествиях, а граф, которого звали Ноно, подсчитывал расходы на содержание виллы в Тоскане. В какой-то момент возник непонятный шум и Тернер отправился выяснить, в чем там дело, а затем взревели автомобили, увозившие часть компании на другую вечеринку, но потом снова была очень хорошая еда и наконец Луис угостил их кофе, черным и крепким, и Тернер налил в него бренди, а граф окончательно побледнел.
Затем дверь позади них открылась и Луис был совершенно шокирован. Мелким сошкам никогда не позволялось вторгаться в кухню в присутствии Дена Тернера. Вошел Ларри, а за его спиной стоял одетый в форму Ля Валере.
Ларри сказал:
– Прости меня, Ден. Парень утверждает, что это очень срочно.
Ля Валере проигнорировал присутствие Тернера и направился прямо к Крейгу. Он был бледен и весь в поту.
– Ты трусливая свинья, - сказал Ля Валере. Крейг усмехнулся.
– Ты подонок. Ты бесчестный человек.