Торговый баланс
Шрифт:
– Открыт?
Она нахмурилась, не понимая, что он имеет в виду, но Миандра сумела ухватить смысл.
– Небу? Конечно, он под открытым небом. Сады, знаешь ли, всегда открыты.
– Мы рассчитывали предложить тебе приятный отдых перед дневными трудами, – сказала Мейча. – Это наш любимый сад.
Джетри сделал вдох, а потом еще один, стараясь сосредоточиться. Пен Рел клялся тремя торжественными клятвами в том, что сосредоточенность и правильное дыхание станут для него естественными, после должной
– Гораздо лучше, – похвалила его Миандра, словно он сказал что-то удачное.
– Гнев – это мощный инструмент, – добавила Мейча, словно это все объясняло и исправляло.
Она протянула руку и сжала его кисть, и пальцы у нее оказались неожиданно сильными.
– Пойдем, Джетри, право. Даю тебе слово, только несколько шагов, а потом ты сможешь отдохнуть, освежиться и хмуриться на нас, сколько тебе вздумается…
– Пока мы будем развлекать тебя историями о Рен Ларе и его возлюбленных лозах, и поделимся с тобой нашим…
– Громадным…
– Печальным…
– Опытом.
Он переводил взгляд с одной близняшки на другую и, кажется, увидел в уголках их глаз веселые искорки.
– Рен Лар сильно нагружает команду? – небрежно спросил он, вспоминая мужчину с тихим голосом и мечтательным взглядом, которого видел накануне вечером за главной трапезой.
– Рен Лар живет ради винограда, – серьезно сказала Мейча. – Пан Дир клятвенно уверял нас, что у него был брачный контракт с виноградной лозой, причем ребенок – это Пет Рик – отошел нашему Дому, чтобы виноградники никогда ни в чем не знали нужды.
Это прозвучало так похоже на Хат, начинающую рассказ, что ему даже захотелось громко засмеяться. Но он только улыбнулся и повел плечом.
– Пан Дир вас разыгрывал, я думаю.
– Я тоже так думаю, – решительно сказала Миандра. – А еще я думаю, что я проголодалась, а нас ждет полдник.
– И что время идет, – поддержала ее сестра. Она потянула Джетри за руку. – Идем, сын вен-Деелин. Только невоспитанный гость заставит голодать детей Дома.
У него не было выхода. Поклявшись не поднимать головы и смотреть только к себе в тарелку, Джетри потащился за Мейчи на буксире, как баржа.
В общем, если подвести итог, то благодаря деревьям это все было терпимо. Они были высокие, эти деревья – старые, по словам Миандры. Даже старше тети Стафели. И их раскидистые ветви разбивали небо на вполне приемлемые куски, если космолетчик поднимал взгляд слишком быстро или слишком высоко.
«Чудесный холодный» полдник был накрыт на столе в центре сада. Там оказалась обещанная ему стена, заросшая цветущими вьюнками и лианами.
– Лето все еще впереди, – сказала Миандра, когда они поднялись на помост и подвинули себе стулья. – Сейчас еще не все цветы распустились. В разгар сезона за цветами вообще ничего не видно,
Близнецы ели с энергичным изяществом, и Джетри чувствовал себя рядом с ними неуклюжим и слишком громоздким, но почти сразу забыл об этом, изумленный трапезой.
Любого блюда он охотно съел бы еще, хотя несколько лакомств ему особенно понравились. Он спрашивал у близняшек название каждого, вызвав их явное одобрение.
– Первым делом выучи названия того, что тебе нравится, – сказала Мейча. – Чтобы выучить названия менее приятных вещей, времени будет сколько угодно.
В конце концов все трое наелись. Миандра налила всем еще виноградного сока и откинулась на спинку стула.
– Значит, – сказал Джетри, стараясь следить взглядом за обеими, – Рен Лар – человек недобрый?
– Никогда такого не думай! – это заявила Мейча. – Рен Лар способен на огромную доброту.
– Большая часть которой, – продолжила Миандра, – уделяется его лозам и винам, а потом еще немного – его наследнику.
– Тетя Стафели там тоже фигурирует, по-моему. Но – да, Рен Лар главным образом заботится о лозах, что хорошо для Дома, поскольку вино – это наше богатство. С чем и связана трагическая история.
– Но это, – сказала Миандра, отпивая соку, – была наша вина.
– Мы не знали своих сил, – откликнулась Мейча, словно это было оправданием или объяснением.
– Тем не менее мы знали, что что-то может случиться, и наш выбор объекта оказался…
– Неуместным.
– Чрезвычайно.
Джетри посмотрел на них поверх края бокала.
– Вы собираетесь рассказать мне, что случилось, – спросил он, словно был старше, хотя у него и было неприятное подозрение, что это не так, что бы ни говорило стандартное исчисление, – или намерены разговаривать друг с другом всю вахту?
Они рассмеялись.
– Он хочет услышать всю историю, без глупостей! – воскликнула Мейча. – Расскажи ее за нас обеих, сестра.
– Ну что ж.
Миандра повела плечами и села прямо, поставив бокал на стол.
– Прими во внимание: это случилось в начале прошлого года. Я говорю о планетном годе, а не стандартном.
Джетри наклонил голову, показывая, что принял это во внимание.
– Так. Прошло на несколько недель сезона больше, чем сейчас, и мы – с остальными членами дома, способными работать секаторами – находились на винограднике, подрезая лозы.
– Что скучно в лучшем случае, – вставила Мейча, – и отвратительно в худшем.
Ее сестра повернулась и, высоко подняв брови, устремила на нее взгляд.
– Мне казалось, что историю рассказываю я?
Вторая близняшка заморгала и наклонила голову.
– Прости меня. Конечно, рассказываешь ты.
– Как правильно сказала Мейча, обрезка – это не та работа, которую можно любить, если ты, конечно, не Рен Лар. И хотя мы уважаем виноградные лозы, я думаю, будет честно сказать, что Флинкс занимает более высокое место в наших симпатиях.