Тормоза для блудного мужа
Шрифт:
– Слушайте внимательно, – посоветовала Лада, – я спросила не «что», а «кого». Значит, имеется в виду живое существо.
– Собак? – робко предположил Колян.
– Че, совсем дурак? – прозвучало на заднем фоне визгливое контральто. – За хреном Барбосам перепись делать.
На секунду повисла тишина.
– Коля, не спите, – велела Лада, – кого по осени считают?
– Кабачки! – гаркнул слушатель.
– Слушайте подсказку, – смилостивилась ведущая, – маленькие, желтенькие.
– Не кабачки, – уныло резюмировал Коля. – Хотя, может, они перезревшие?
–
– Ну... ну... ну... – протянул Коля, – не овощи. У них лап нету. О! Марья Ивановна! Теща любимая!
– Идиот! – возмутилась жена. – Вечно у тебя моя мамочка во всем виновата!
– Не придумывай, – осадил ее муж.
– Вчера мы с тобой глядели фильм про Сталина, кто вслух сказал: «Почему Господь позволил родиться на свет ему, Гитлеру и Марии Ивановне?» А? – запоздало разозлилась супруга.
– Не шуми, Кать, – попросил Николай, – теща на ногах ходит, и она от злости желтеет, в кассу ответ.
– Коля, включите мозг, – велела ведущая, – сколько у вас тещ?
– Одна, и той много, – вздохнул мужчина.
– Значит, ее пересчитывать не надо, – логично заметила Лада, – повторяю вопрос: кого по осени считают? Маленькие, желтенькие, пушистенькие, на ножках, пищат. Коля, вы яичницу любите?
– Конечно, – обрадовался недоразвитый.
– Я все уже подсказала! Отвечайте! – велела хозяйка студии. – Бог мой! Даже самый трудный пазл легко сложить, если повертеть его в разные стороны, посмотреть на него справа, слева, сверху!
Я невольно улыбнулась. Лада лишь сильнее запутает малосообразительного Николашу, лучше ей не упоминать про головоломки, а сосредоточиться исключительно на пословицах. Хотя ведущая права: если посмотреть на загадочную картинку с разных ракурсов, она скоро перестанет быть таинственной.
– Николай, вспомните об омлете и дайте правильный ответ, – решительно произнесла ведущая.
– Масло! – заорал Коля.
– Оно тут при чем? – растерялась Лада.
– Желтое, мягкое, – перечислял Николай, – на нем глазунью жарят.
– Пушистые! – возмутилась Лада. – С ногами!
– Ну... это... – забубнил Николай, – загадка сложная.
– Ты какие пословицы знаешь? – спросила Лада, перейдя на «ты».
– По реке плывет топор из села Кукуева, – продемонстрировал эрудицию Коля, – ну и пусть себе плывет, железяка...
– Не надо частушек, – взвизгнула Лада. – Давай пословицу.
– На дворе трава, на траве дрова, – подсказала Коле жена.
– Не пойдет, это скороговорка. Пословица – народная мудрость, – объяснила Лада, – ну, например, аппетит приходит во время еды.
– И че тут умного? – не понял Коля. – Если жрать охота, то и жрешь!
– Это не о пище, – пояснила Лада.
– А о чем? – поразился Николай. – Аппетит приходит во время еды.
– Допустим, ты моешь пол в одной комнате, во второй, а потом приходит аппетит и ты приводишь в порядок еще четыре, про которые забыл, – сообщила Лада.
– У меня однушка, – заявил Коля, – как это можно про комнату позабыть? Глупости не болтай.
– Кого по осени считают? –
– Цвет у них какой? – уточнил Коля.
– У кого? – не поняла Лада.
– У яиц, – ответил Николай.
– Какая разница? Белый! – объявила Лада.
– Масло! – обрадовался Коля.
– Ё-моё! – донеслось из радиоприемника.
– В бутылке, не в пачке, – засуетился придурок.
– Оно что, льется из яиц? – заорала Лада.
– Кто? – спросил Коля.
– Масло! – завопила ведущая.
– Ты там одна в студии сидишь? – озабоченно спросил Николай. – Позови народ, совсем опсихела. Не бывает в яйцах масла. Так кого по осени считают?
– Сливочное, вологодское, – умирающим голосом простонала Лада, – оливковое рафинированное, оно пушистое, на ногах, пищит.
– Вау! Я заработал приз! – восхитился Николай. – Могу взять деньгами? Ерунды типа кружки-бейсболки не надо.
Беседа неожиданно прервалась ритмичной музыкой. Лада сообразила, что под влиянием Коли сморозила глупость, и предпочла «слить» радиослушателя.
А я, развеселившись, въехала в нужный двор и припарковалась у подъезда.
Сегодня после моего звонка за дверью Спиридоновой послышались шаги, я навесила на лицо сладкую улыбку. Створка распахнулась, я попятилась.
– Что ты здесь делаешь? – еле вымолвила я.
– Входи, – велел Семен, – не бойся, хозяйки давно нет. Осторожно, тут грязно. Не снимай обувь, впрочем, куртку лучше тоже оставить. Чуешь запах?
Я кивнула:
– Затхлость. Такой аромат, как правило, стоит в давно не проветриваемых нежилых помещениях. Как ты сюда попал?
Собачкин забегал по небольшой комнате, он разглядывал вещи и одновременно говорил:
– Я навел справки. Спиридонова выучилась на медсестру, работала в больнице, жила сначала неподалеку от Сметаниной, затем перебралась сюда. Небось у нее с деньгами было плохо, раз продала хорошую двушку и в эту трущобу переехала. На работе ее не замечали, тихая, исполнительная. И когда Алиса уволилась, о ней не вспоминали. Никаких следов Спиридоновой найти не возможно. Она сейчас нигде не числится, не имеет кредиток, водительских прав, ни разу не обращалась к врачам. Странно, да?
– Вовсе нет, – не согласилась я, – многие люди ни разу в жизни не садились за руль, а пластиковые карты распространены исключительно в крупных городах.
– Но Алиса москвичка! – напомнил Семен. – Клиника, в которой она работала, перечисляла сотрудникам зарплату через банк. Спиридонова не очень много получала и, похоже, нуждалась. Двадцать пятого и десятого числа она сразу снимала в банкомате все деньги. Но вот что интересно, последнюю получку она не тронула, деньги так и лежат на счету. Срок действия кредитки давно истек, но, если Алена попросит возобновить карту, ей выдадут новую и она сможет распорядиться суммой, на которую набежали проценты. Почему не очень обеспеченная медсестра не трогает деньги? А? Теперь обрати внимание на некоторые странности в этой комнате.