Тост за Палача
Шрифт:
Подобные эксперименты были вполне в его вкусе, и тот же Боча успел рассказать Кудеснику, что на садовом участке лидера северо-западной группировки обитает самая настоящая анаконда, которую время от времени подкармливают молодыми бультерьерами. Правда это или нет, Кудесник не знал, но желания прогуляться по саду, чтобы удостовериться в наличии южноамериканского удава, отчего-то не испытывал.
Гости сидели на роскошных итальянских стульях и лениво цедили кто — пиво, кто — вино. Собственно, демаркационная линия так и пролегала, — если бокалы с пивом обнимали татуированные, усаженные
— …Словом, никто из охраны нас не видел, а газ в совокупности с пятнами, надо думать, направит расследование по ложному пути. Да и сами вохровцы, уверен, постараются выставить все в нужном свете. В любом случае определенный выигрыш во времени мы уже получили. Ну, а держать следствие под контролем не составит особого труда. Я наводил справки и узнал, что после того хипиша с ребятами Маршала следователи плотненько переключились на Палача. Нам это только на руку. Пусть и дальше работают в этом направлении. Мы же убьем разом двух зацев: останемся в стороне, а попутно получим информацию об этом призраке. Как бы то ни было, никто из наших ничего о нем не знает. Да и соседи кормятся одними слухами. Так что если органы запрягут на это дело серьезных следаков, глядишь, и нам перепадет какая-нибудь информашка…
Папа сдержанно фыркнул, и, волнуясь, Кудесник поднял глаза.
— Если подытожить все сказанное, то суть моих предложений крайне проста — надо использовать метод айкидо. Подставлять, не вмешиваясь, ронять, не прилагая усилий. Все знают, что работать вовсе без следов сложно, но мы и не будем к этому стремиться. Оставлять следы даже полезно — в особенности, если эти следы будут чужими. Таким образом, никакой войны с конкурентами не понадобится. Мы попросту станем сшибать их лбами. С милицией и между собой.
Доклад был закончен. Переведя дух, Кудесник движением головы откинул со лба жидкие волосы. Посмотрев на хозяина дачи, увидел, как Папа демонстративно поднимает ладони и начинает хлопать. Сидящие в зале гости с энтузиазмом присоединились к его аплодисментам. Криво улыбнувшись, глава северо-западной группировки вальяжно указал пальцем на Кудесника.
— Что ж, братец, дело сделано — и сделано красиво, а посему половина куша — твоя.
Кудесник не поверил ушам. Полтора миллиона пополам — это семьсот пятьдесят тысяч. И не рублей, а самых настоящих долларов. Сумма, о которой год назад он не мог даже мечтать. Брови его сами собой поползли вверх.
— Да, да, ты заработал эти денежки. Надо думать, премиальных ты давненько не получал, — вот и считай, что я выделил тебе премию. За ударный труд и стахановскую смекалку.
Гости дробно засмеялись, Папа же милостиво качнул седым ежиком, рукой небрежно обвел присутствующих.
— Благодари и помни, кто тебя приподнял. А на будущее знай: за каждую такую операцию будешь получать свою твердую долю. Что и сколько определят мои финансисты. Государство ведь тоже собирает налоги, верно? Вот и мы в праве облагать
И снова присутсвующе смешливо зафыркали. Папа любил шутить, а еще больше любил, когда шутки его оценивались по достоинству. То есть, что это за штука такая — достоинство, братва понимала явно превратно, однако хорошо понимала: не смеяться в присутствии улыбающегося Папы было опасно.
— Итак, кому ты теперь обязан? — Папа по обыкновению принялся экзаменовать испытуемого.
— Конечно, вам!
Шишковатая, коротко стриженная голова Папы закачалась.
— Ответ неверный. Не мне, а обществу! Твоим браткам и коллегам. Один в поле не воин, Кудесник, запомни это. Сила всегда — в союзе.
— Я запомню. — Кудесник ревностно кивнул. — Более того, эту премию я воспринимаю как аванс доверия, который обязуюсь отработать в самое ближайшее время.
— Молодец! — в голосе авторитета прозвучало некоторое удивление. — Тебя в комсомол, часом, не принимали?
— Не успели.
— А говоришь чисто по-комсомольски. — Папа крякнул. — Видно, это у нас в генах сидит. Не скоро выветрится… Что ж, давай развлекайся, сокол. Здесь у нас все свои, так что можешь не стесняться.
Кудесник скромно улыбнулся.
— Но прежде я хотел бы познакомить вас с новым проектом.
— Слова-то какие пошли! Проект, операция… — сосед Папы, рыхлый мужчина в дорогих очечках, налил себе в бокал шампанского, с удовольствием пригубил. — Вот что значит молодая поросль!
— А я, Захарушка, давно тебе толковал: не на быков с трицепсами надо ставить, а на мозги! Такое уж на дворе время, — все основные университеты теперь полезнее проходить на воле. Стволы с перьями — тоже, конечно, подспорье немалое, но эти припасы лучше держать подальше. Сегодня фундамент любой команды формируют языкастые адвокаты, проворные бухгалтеры и такие вот как этот волосатик.
— Так ведь я не спорю. Сам говоришь, на нарах многому не научишься, а я, считай, полжизни зону топтал.
— Значит, не теряй время, учись. — Взор Папы вновь вернулся к Кудеснику. — Так о чем ты хотел нам поведать?
— О деле, на котором мы могли бы заработать втрое больше сегодняшнего куша.
— Прыткий мальчик! — буркнул кто-то из гостей.
— Так, так, любопытно! — Папа поудобнее откинулся на стуле, неспешно вставил в рот тонкую сигару. Кто-то тут же поднес ему зажигалку. Пыхнув сизым дымком, авторитет прищурился. — Ну-ну, говори. Хочешь снова сработать под Палача?
Кудесник покачал головой.
— Зачем же повторяться? Палач — хорошее прикрытие, но разумнее выждать какое-то время. На этот раз мы сработаем под террористов. Это сейчас актуально. Кроме того, людская паника тоже поработает на нас.
— Что конкретно ты предлагаешь?
— Для начала проведем небольшую демонстрацию. Взорвем какую-нибудь контору и постараемся, чтобы об этом разузнал весь город.
— Хорошо, взорвали мы контору, что дальше?
— А дальше по телефону предупредим о заложенной кое-где бомбе и в нужный момент посетим интересующий нас объект. После первой акции, думаю, все будет воспринято всерьез. Начнется эвакуация, повалят перепуганные люди. Вот тут-то мы и подсуетимся.