Тот, кто не читал Сэлинджера: Новеллы
Шрифт:
— Знаешь, старик, — задумчиво говорил он мне, — бывает так, что ни с того ни с сего западаешь на человека; и куда бы тебя ни забросила судьба, и где бы ты ни очутился, неожиданно для себя вновь и вновь натыкаешься на него и вдруг понимаешь, что это какая-то сумасшедшая невозможность расставания…
Опомнившись, оба… или «Ванильный вечер»
Клялась ты — до гроба
Быть милой моей
Опомнившись, оба
Мы
Опомнившись, оба
Мы поняли вдруг,
Что счастья до гроба
Не будет, мой друг.
…Не сговариваясь, оба они назвали этот вечер «ванильным».
Во-первых, потому, что так называлось кафе, куда они внезапно заскочили, повинуясь какому-то непонятному для них зову.
Во-вторых, этот вечер действительно казался пряным, как ваниль, — пряным и терпким, как желание, и дурманящим, как кальян.
Желание жгло их обоих, но оно же и отпугивало, и они вели себя, словно испуганные птицы, то слетаясь друг к другу вплотную, то разлетаясь в стороны и опасливо поглядывая друг на друга исподволь.
Она называла себя Стелла Стайн, то ли радуясь согласному созвучию имени и фамилии, то ли отсылая к Гертруде Стайн-с тайным ли умыслом или явным, но к той Гертруде Стайн, которая придумала термин «потерянное поколение»; Боже! кто из нас не считал себя потерянным на определенном этапе жизни?!
Его звали Лев Велин; зеркальное отражение имени и фамилии его не волновало, но без мистики все же не обошлось, без магии цифр, его насторожившей: Стелле 12 июля исполнилось 25 лет, а Льву 21 июля — 52.
Лев и Стелла познакомились случайно в «ВКонтакте» — социальной сети, порожденной сумрачным питерским разумом. Раз за разом обменивались они редкими посланиями и, может быть, никогда бы и не встретились, если бы не командировка Велина в тот самый город, где жила Стайн.
Они созвонились и договорились о встрече; в письме, ее предваряющем, Лев предложил Стелле перейти на «ты».
«Только после того, как мы выпьем на брудершафт!» — парировала Стелла.
«Идет, — согласился Лев, — встречаемся в ресторанчике “Амарилис”, там подают кьянти…»
На том и порешили.
В условленное время Велин подошел к «Ама-рилису» и заглянул вовнутрь: увы, свободных мест не было.
«Здесь недалеко, буквально в десяти минутах ходьбы, есть кафе “Ваниль”, - подсказал расторопный метрдотель. — А у нас сегодня глухо…»
Велин побродил возле ресторана, размышляя, что же делать, но Стелла не появлялась. Наконец, она позвонила ему на мобильный:
«Лев, ты меня прости, я чего-то тут заплутала, у меня географический кретинизм, понимаешь?! В общем, я тут, рядом, буду минут через десять…»
«Хорошо, — сказал Лев, — жду…»
В самом деле, через десять минут, виновато улыбаясь, Стелла подошла к месту встречи, она беспомощно развела
Взявшись за руки, будто они встречаются уже в сотый раз, Стайн и Велин побрели, не разбирая дороги, куда-то наугад, но самое интересное, что через пятнадцать минут беспорядочного блуждания по переулкам они каким-то непостижимым образом вышли к тому самому кафе «Ваниль».
Им повезло: оказался свободным небольшой кабинетик, вход в который закрывала штора из грубого сукна.
Тотчас нарисовалась шустрая официантка, метнувшая на стол пухлое меню.
«Я ничего не хочу, только вино, ладно?..» — сказала Стелла, улыбнувшись.
«Только вино…» — повторил Лев.
«Я тебе не писала, но Лев входит в число трех моих любимых имен, — Стелла пригубила немного вина. — Лев, Марк и Михаил…
Почему ты на меня так странно смотришь?»
«Михаил-это имя моего младшего брата, а Марк-мой сын… — тихо-тихо прошептал Лев, — откуда ты это знаешь? Ты ведьма?»
«Я и сама, честно говоря, не знаю, кто я…» — Стелла закурила.
«Мы выпьем на брудершафт?» — поинтересовался Лев.
«Конечно!» — просто, безо всякого кокетства ответила Стелла.
Они выпили, поцеловались, едва соприкоснувшись губами, но, спустя мгновение, их словно ударило током, и поцелуй повторился. На сей раз он получился затяжным, как прыжок с парашютом; а впрочем, Лев и сам чувствовал, как проваливается в какую-то бездну, летит, не успевая дернуть кольцо.
Они пили, снова целовались, пили, лихорадочно говорили о чем-то, снова пили, обнимались так, словно искали друг у друга защиты.
Внезапно штора отодвинулась, и в комнату вошел чернявый человек в униформе, держа в руках прибор для курения кальяна.
Ни слова не говоря, он поставил прибор на стол и исчез, как тень отца Гамлета.
Лев взглянул на Стеллу.
«Что это?» — удивленно спросил он.
Стелла пожала плечами и улыбнулась. Затем взяла выходящую из сосуда трубку и вдохнула кальянный дым.
В сосуде тотчас забулькало, и, сделав паузу и выдохнув ароматный дым, Стелла произнесла: «Что ж, вполне качественный кальян…»
Штора снова отодвинулась, и в проеме возник тот же человек, в глазах его читался вопрос.
«Вы не заказывали кальян?»
Велин махнул рукой.
«В самом деле?» — удивился человек.
Стелла засмеялась:
«Можете забирать, кальян хороший, годится». Лев внимательно посмотрел на Стеллу: ее лицо пылало то ли от выпитого вина, то ли от хорошего кальяна, то ли от поцелуев, то ли от смущения.
«Пойдем, — сказала Стелла ласково, — пойдем, Левушка…»
И они пошли вдоль набережной, одетой в гранитную смирительную рубаху. Вода била в камень, кричали птицы, летал по воздуху тополиный пух.