Тот, кто умрет последним
Шрифт:
– Ты всего лишь актуарий, а мнишь себя большим шутником.
– Я просто имею дело с фактами.
– Хорошо. Итак, ты поставил меня на второе место.
– Правильно. На третьем – бывший муж.
– Это какая-то нелепость. Как получилось, что и Мигель, и я оказались в более высокой зоне риска ранней смерти, чем этот чернокожий парень Татум Найт?
– Интересное замечание. Скажу честно. Мне было очень трудно рассчитать шансы мистера Найта. У меня нет по нему никаких достоверных данных. Например, медицинские данные по его близким родственникам – самые общие. Отец вообще неизвестен.
– Какая неожиданность!
– Его воспитывала тетка. Мать была наркоманкой, и мне так и не удалось узнать,
– Не трать время на дальнейшие поиски. Его могут пристрелить уже на следующей неделе, когда он попытается совершить разбойное нападение на магазин крепких спиртных напитков.
– В этом ты, возможно, прав.
– Так кто же последний? – спросил Джерри.
– Точные выводы сделать трудно. Как я уже сказал, Татум Найт – темная лошадка. И потом, существует еще шестой наследник, которого не было на чтении завещания. Пока ты не достанешь мне его номер социального страхования, я не смогу собрать данных, необходимых для его оценки.
– Зачем ты это говоришь?
– Вероятно, больше всего беспокойства должна внушать тебе журналистка.
– Низкая оценка?
– Очень низкая. В прошлом месяце ей исполнилось всего двадцать девять лет. Вегетарианка. Не курит. Кроме того, у нее прекрасная родословная. Ее родителям уже за семьдесят, и они все еще живы. Дедушки и бабушки с обеих сторон тоже живы. Старшему из ее предков девяносто два года. Если бы мне пришлось делать ставки на то, кто проживет дольше всех, я поставил бы на журналистку.
Джерри поднял свой стакан и подмигнул.
– Не рискуй деньгами, друг мой.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ничего. Спасибо за помощь. Я тебе позвоню, если понадобится еще что-нибудь.
Джерри положил на стол двадцатидолларовую банкноту, чтобы оплатить счет в баре. Хансон собрал свои бумаги, пожал Джерри руку и направился к парадной двери, выходящей на Чудо-Милю. Машина Джерри находилась на стоянке за домом, так что он пошел к задней двери мимо мужского туалета и резного деревянного знака со старым ирландским тостом: «Проведи часок в раю, пока дьявол не узнает, что ты умер». Последняя часть коридора являла собой дорожку славы бара Джона Мартина. Обе его стены были заклеены черно-белыми фотографиями с автографами всех местных знаменитостей, которые пили здесь пиво: от Роя Блэка, известного адвоката по уголовным делам, до Дейва Барри, самого смешного из ныне здравствующих людей. Джерри был неприятно удивлен. Прошел уже почти целый год с тех пор, как он преподнес владельцу бара свою вставленную в рамку, подписанную фотографию размером восемь на десять дюймов.
«Она все еще не висит здесь, сукин ты сын!»
Когда Джерри открыл дверь и вышел в проезд позади дома, в нос ему ударил запах отбросов. Из мусорного ящика выскочил серый кот и полез вверх по пожарной лестнице.
Осенняя ночь была неприятно теплой. Перевалило уже за полночь, но воздух в прокуренном баре все же казался прохладнее. Джерри набросил на плечи свою спортивную куртку и направился к парковке. Уличный фонарь слабо освещал стену пивной и задние двери соседних предприятий, закрывшихся еще несколько часов назад. На улице было не темнее, чем в баре, из которого он только что вышел, но глаза Джерри не сразу адаптировались к несколько иному, более желтому, освещению. Джерри обратил внимание на то, что полосатый шлагбаум у северных ворот поднят. Надо полагать, что человек, охранявший парковку, потерял всякую надежду получить чаевые от нескольких оставшихся автомобилистов.
Подходя к своему «БМВ», Джерри полез в карман за ключами. На парковке, кроме его машины, стояли еще три легковых автомобиля и один автофургон. Разумеется, этот паршивый фургон был поставлен в непосредственной близости от машины Джерри темно-изумрудного цвета. Он подошел к передней
– Стой! – завизжал Джерри.
Нападающий повернул Джерри и ударил его кулаком в правый глаз, после чего последовала целая серия ударов. На нападавшем были кожаные перчатки, но удары не становились от этого менее жесткими. Кулаки у мужчины были железные, словно их вес был усилен чем-то тяжелым. У Джерри не оставалось сил сопротивляться и наносить ответные удары. За ударом в живот, от которого у Джерри перехватило дух, последовал мощный удар сбоку в голову. У Джерри зазвенело в ушах.
– Ну перестаньте же!
В жестоком избиении наступила пауза, и Джерри повалился в изнеможении на капот своей машины. Он потерял способность ясно видеть и соображать, а когда попытался поднять голову, нападающий схватил его за волосы и ударил затылком о капот. Джерри упал с капота на землю.
Он не двигался, даже не мог поднять голову. Хлопнула дверь, заработал двигатель. Фургон уехал. Джерри лежал щекой на асфальте, подбитый глаз пульсировал. Исчезавший в темноте фургон он увидел лишь в форме расплывчатого пятна.
18
Надпись на металлических воротах гласила: «Только доставка товаров», словно подтверждая, что Дейрдре нашла нужное место. Засов на замке был открыт, как и обещал звонивший ей человек. Когда она открывала ворота, заскрипели петли. Дейрдре вошла внутрь проволочного ограждения, остановилась в темноте и прислушалась, но ничего не услышала, кроме своего дыхания. Шея журналистки покрылась гусиной кожей, но ночь была теплой, и она поняла, что это нервы.
Конечно, дело было рискованное, но Дейрдре и раньше подвергала себя еще большему риску из-за менее важных материалов для своих репортажей. Например, однажды ей пришлось провести ночь в картонном ящике в деловой части города, чтобы собрать сведения об одном бродяге-наркомане для репортажа под рубрикой «Один день из жизни», который так и не был опубликован. Или когда она пришла без приглашения на «веселую» вечеринку одурманенных опиумом подростков для того, чтобы получить информацию из первых рук о воздействии этого наркотика. Дейрдре чуть не отравилась наркотиком и попала в отделение «Скорой помощи» – и все это из-за восьми колонок, сокращенных редакторами до трех параграфов. Теперь, ретроспективно, те приключения казались ей глупыми выходками. Но этот репортаж носил иной характер. И ставкой в нем было нечто большее, чем желание увидеть в газете материал за своей подписью.
Поначалу Дейрдре отвергла идею теста на выживание в погоне за сорока шестью миллионами Салли Феннинг. Она никогда серьезно не надеялась получить эти деньги. Но чем дольше размышляла об этом, тем больше приходила к выводу: а почему бы и нет? Существует шесть наследников. С одним из каждых шести статистических человек происходит несчастный случай – он либо тонет, либо попадает в автомобильную или авиационную катастрофу, а то и просто погибает, отправляясь на охоту с придурками, не способными отличить своих друзей от уток. Так что ее шансы были один к пяти. Во Флориде сохранилась смертная казнь, поэтому, если нынешний источник информации помог бы Дейрдре устранить еще одного претендента как убийцу Салли, ее шансы стали бы один к четырем. Ну кто не сделал бы ставку в такой игре?