Тот, кто живёт
Шрифт:
«Особый контингент» - это Пионеры.
– Присаживайся. Сразу предупреждаю: в лагере по уставу не обращаться. Почему, надеюсь, объяснять не надо?
– Спасибо. Нет, не надо, - Слава приблизилась к столу и уселась на стул, что стоял боком.
– Предварительный инструктаж прошла? С документами ознакомилась?
– Там было не всё. Ни слова о сути проблемы и моей задаче.
– И что думаешь об этом?
«Так-так!
– шевельнулось в голове.
– Не предложил коротко объяснить».
– Думаю, что в лагере, где собралось столько
Вадим Борисович слегка улыбнулся.
Славе вспомнилось, как она в один из первых циклов сдуру взяла да и рассказала Цурюпе всё как на духу. В том числе сразу раскрыла карты о том, до чего доигрались вэшки из четвёртого отряда. Ничего хорошего из этого не получилось: директор сразу вызвал Орден, те спровоцировали бойню и реальность снова ушла в перезагрузку. После ещё нескольких попыток Слава отказалась от идеи сразу раскрывать все карты кому бы то ни было и старалась более-менее придерживаться знакомого сценария, рассчитывая понять, наконец, где была допущена фатальная ошибка. В том числе уже не одну сотню раз выслушать инструктаж. Сегодня, впрочем, Славе хотелось блеснуть компетентностью. Мысль состояла в том, чтобы постараться захватить инициативу и ведущую роль в операции, чтобы получить чуть большую свободу действий.
– Десять дней назад мы обратили внимание на значение Показателя Эхо на всей территории лагеря, - сообщил тем временем Директор, и Слава приступила к исполнению своего плана:
– «Показатель Эхо»? Я правильно понимаю, что речь об условной величине уровня воздействия телепатов на психику окружающих?
– изобразила она деловую осведомлённость.
– Да, речь об этом.
– Вадим Борисович, наконец-то предложили методику вычисления? Подтвердилась гипотеза Смирнова, которую некоторые считали ненаучной?
– О, она ещё как научна. Раз канал передачи данных есть, значит, и измерить можно. Мы здесь, в «Буревестнике», используем систему датчиков, которые замеряют побочные эффекты, и на основании этих данных высчитываем «Показатель Эхо».
– Высчитываете? Я правильно понимаю, что у вас возникли подозрения в отношении вэшек, и именно в этой связи научная группа занялась расчётами - чисто для проверки?
– Верно.
– И сколько сейчас?
– На всей территории лагеря держится уровень ноль шестьдесят один.
– То есть это довольно интенсивно?
– Слава продолжила изображать сверхкомпетентного знатока, так что Цурюпа лишь диву давался, глядя на курсантку, которая и офицерские погоны-то получила по большому кредиту доверия авансом.
– Это слабо сказано, - кивнул мужчина.
– При значении «ноль» воздействие отсутствует, а при единице человек полностью теряет над собой контроль, лишается личности, превращается в марионетку. Так что текущий показатель - сигнал весьма тревожный. Ещё настораживает
– Как будто кто-то специально держит его и внушает что-то всему лагерю, - и для порядка надо было срочно удивиться, поэтому Слава округлила глаза и посмотрела на начальника.
– Такое вообще возможно?
– На сегодня не описано ни одного случая. Так что у тебя будет ряд вопросов, которые нужно разрешить. Кто, как и зачем это делает - вот три главных приоритета. Впрочем, подозреваю, что ответ на вопрос «КТО?» очевиден, - ручка, которую Вадим Борисович то и дело крутил пальцами, описала очередную петлю и стукнула по столешнице, после чего директор сделал голос ниже и чуточку тише, а его характерное мягкое «г» вдруг пропало:
– Тебе предстоит действовать очень деликатно и тонко. Искренне помогать им, стать им настоящим товарищем и даже другом. Именно тебе, потому что никого из взрослых они и близко не подпустят. Особо подчёркиваю, Слава: наша прямая задача и святая обязанность помогать им и защищать их. Учти это в своей работе. На секунду допустишь мысль, что играешь против них - и это будет полный провал.
Повисла небольшая пауза. Директор подумал, что его слова поразили Славу, откуда ему было знать, что она просто ждала окончания монолога, зная его наизусть:
– Пойми, они не преступники, не заговорщики. Они не собственность государства, никто не заставляет их что-либо делать насильно. Происходящее беспокоит меня только в одном смысле: я чувствую, что они попали в беду.
– Поняла. Постараюсь оправдать доверие.
– Хорошо. Тогда по организационным моментам. Поскольку ты - «спящий» тип В, я распределяю тебя в четвёртый отряд к другим вэшкам. Твоя вожатая Олимпиада Викторовна Сочинская, она должна была встречать тебя - познакомились?
– Угу.
– Ну и славно. Бумаги уже оформлены, свой корпус найдёшь?
– Найду, спасибо.
– Оружие с собой не выдали?
«Внезапный вопрос, - изумилась Слава, - помнится, раньше это была целая проблема. Неужели в этой вариации у меня не будет болеть голова?»
– Вадим Борисович, мне зачем-то выдали пистолет, и я же не могла его оставить дома!
– и Слава сбегала за сумкой, откуда и извлекла маленький твёрдый футляр, внутри которого покоился импортный «Глок» с боекомплектом.
«Интересно! В прошлые разы выдавали другие модели и без футляров».
– Ничего себе! Совсем они там, в Управлении, ошалели, что ли? С кем тут воевать, с детьми?
«С демоническими голосами, например? С одержимыми?»
– У Вас нет сейфа, чтобы там его оставить?
– Есть-есть, - ответил Вадим Борисович и тотчас отпер сейф, прилаженный к его столу вместо выдвижных ящиков. Туда он и убрал кейс, после чего захлопнул дверцу и сообщил:
– Здесь есть небольшая оружейная комната в научном корпусе. Потом туда унесу. А в следующий раз, когда будешь у меня здесь, подпишешь бумаги, что сдала.