Тот Самый Мужчина
Шрифт:
— Еще чего, сержант! — возмутилась жена гостеприимного Матье. — Ты же знаешь, мы всегда втроем: я, муж и Рыжий.
— В прошлый раз твоим мужем был Рыжий, а не Матье. — Сержант почесал нос.
— Да ну ее, — пробасил из своей коробки тот, кого называли Рыжим. — Сколько можно! Пусть теперь Матье, я целый год мужем был. Баста!
— Значит, она не с вами? — уточнил сержант и снова почесал нос. — А ты что скажешь? — спросил он меня и все-таки чихнул. — Ну
Он смерил меня взглядом. Наверняка я выглядела совсем не лучше этой дружной семейки клошаров.
— Сержант, — начала я и почувствовала, что еще миг — и расплачусь или хуже того, упаду, потому что ноги, сговорившись со спиной, больше не желали меня держать. — Сержант, это недоразумение…
— Слышь, тетка, — сочувственно произнес Рыжий, — хочешь, я могу жениться на тебе. Вдвоем оно легче. Летом — в Париже, к зиме на юг переберемся…
— Помолчи! — оборвал его сержант. — Так что с вами случилось, мадам?
Я не смогла ответить сразу. Как объяснить абсолютно постороннему человеку, тем более полицейскому, что случилось со мной?
— Не видишь, что ли, Грийо, — вмешалась жена Матье, — замерзла девка, потерялась. Новенькая, небось, а мы-то люди привычные. На-ка вот, — она извлекла из глубин коробки какую-то жуткую тряпку, — заверни шею, теплее будет. Тебя как звать-то?
— Клер, — машинально ответила я, стуча зубами от холода, но прикоснуться к ее щедрому дару не рискнула. — Сержант, скажите, как называется эта станция?
— Ля-Ферто-Гош. — Он задумчиво смотрел мне в глаза. — Что же мне с вами-то делать?
— Ничего с нами не надо делать, — сказал Матье. — Мы на станции в тепле посидим и уйдем до пяти. Никаких проблем тебе, кавалер, с нами не будет. Ты же знаешь, мы чистые, аккуратные. Никто ничего не заметит.
— Не торчать же нам под дождем? — привела довод его подруга. — Это ж и околеть можно. Март называется! Я тебе говорила, Матье, рано нам еще в столицу, это в Марселе давно весна, а тут!..
— Тут прямо Сибирь какая-то! — поддержал ее Рыжий. — Хрен знает, что с погодой устроили! Лет двадцать назад скажи мне, что в Париже снег в марте, нипочем бы не поверил…
Сержант нетерпеливо махнул рукой.
— Проваливайте все отсюда! Чтоб я вас на своем участке не видел!
— Значит, нам на вокзал можно? — Жена Матье истолковала его слова в нужном ей направлении.
— Нельзя!
— Так там же Шарло Лантук всегда дежурит, а не ты! — притворно удивилась она.
— Лантук на повышение пошел, я за всю станцию в ответе!
— А где он теперь? — искренне заинтересовался Рыжий. — Шарло —
Почему я все еще стояла под мокрым снегом, вместо того чтобы скорее идти в относительно теплое помещение здешнего вокзальчика? Не знаю. Может быть потому, что не верила в происходящее или просто не могла уже никуда идти. Все это гораздо больше походило на сон, чем мое купание в море с нарядными рыбами и солнечными лучами…
От холода и усталости голоса людей добирались до моего сознания как через воду, даже их фигуры и лица плыли у меня перед глазами. Я стояла рядом с полицейским и как за материнскую юбку держалась за его плащ. Наверное, когда-нибудь я буду вспоминать это все с улыбкой: как заснула в поезде, промокла и меня приняли за бродяжку… Пожалуй, именно эта мысль о будущей улыбке не дала мне упасть и потерять рассудок.
— Офицер, — я подергала сержанта за плащ, — вы не знаете, когда ближайшая электричка?
— В пять с минутами, мадам, — ответил он и снова о чем-то заговорил с клошарами.
Интересно, а сейчас сколько времени? Надо бы взглянуть на часы, но придется поднять руку, а это выше моих сил. Я опять подергала за плащ и спросила:
— Который час, офицер?
— Начало второго.
Совсем рано! Я так обрадовалась этому открытию, что даже нашла в себе эти самые силы, чтобы взглянуть на свои часы и убедиться в этом. Если я возьму такси, то самое позднее в три ночи буду дома!
— Офицер, а где здесь стоянка такси?
— Одну минуту, мадам. — Он улыбнулся мне и продолжил разговор с бродягами. — Значит, так, Матье: или сейчас я вас всех в участок, или проваливаете, чтобы я вас здесь больше не видел! Стою тут с вами, как идиот, разговариваю, как с нормальными людьми, а вы понимать меня не желаете!
— Слышь, Матье, — сказал Рыжий, — поехали в участок, все не на улице.
— Оно, конечно, не на улице…
— Хватит болтать, ослиные головы! — вмешалась жена Матье. — Давно надо было меня послушать. А вы все — «на вокзал, на вокзал»! Пошли, Грийо. Мы хотим в участок.
И все пошли. И я тоже пошла, держась за плащ сержанта.
— Мадам, — сказал его обладатель, — здесь вы не поймаете такси, тем более в такую погоду.
— А не могли бы вы, офицер, отвезти меня в какую-нибудь гостиницу?
— Я бы тоже в гостиницу не прочь! — хмыкнула в своей коробке переходящая жена. — Только кто туда нас с тобой таких пустит?
— Как же ты мне надоела, Шушу! — оборвал ее сержант. — Иди и молчи, нечего тут рассуждать.