Тот случай между Илаем и Гвен

МакЭвой Дж. Дж.

Многие из них до сих пор ждут моих неудач.

— Ему просто нужно, чтобы старший брат любил его в любом случае, всегда. Я знаю, ты любишь его и желаешь ему только счастья. Неважно, успешен он или нет, ему нужно, чтобы ты был на его стороне.

Закончив говорить, я протянула ему свой подарок. Не глядя на меня, он принял сверток.

— Я обманула тебя, твою маму и… весь мир. Картина «Шепот Востока» написана не из-за бабушки и дедушки, а из-за моего брата.

Я никогда никому не рассказывала о нем, не хотела причинять новую боль своим родителям. День смерти моего брата — пятница. Твоя мама рассказывала, что ваш отец умер неделю спустя. Я нарисовала для нее большую картину и сделала две маленькие копии в рамочках для тебя и Логана.

Илай

Мои руки дрожали, пока я разворачивал сверток. Увидев подарок, мое сердце сжалось. Картина была настолько изумительна, что выглядела почти как фотография. На ней были изображены уже взрослые Логан и я рядом с молодыми мамой и папой. Мы смеялись над чем-то, и это выглядело так правдоподобно, будто бы отец до сих пор был с нами.

— Гвиневра….

Я не знал, что сказать, просто положил картину на столик и поцеловал ее. В голове пронеслись тысячи мыслей, и самая главная заключалась о том, что я хочу быть с ней… настолько долго, насколько она мне позволит.

Она пересела ко мне на колени и пригладила мои волосы, я обнял ее, прижавшись рукой к голой коже ее спины.

— Илай… — прошептала она, когда я поцеловал ее шею. — Я хочу тебя, но еще хочу, чтобы ты тоже желал этого, но не из-за картины.

Уложив ее на спину, я внимательно посмотрел на Гвиневру.

— Я хочу тебя больше всего на свете, потому что ты заставляешь меня чувствовать… мне трудно выразить это словами. Но если ты попросишь меня остановиться, я сделаю это.

Улыбаясь, она потянула меня за рубашку и порвала ее, обнажая мой торс.

— Твое тело говорит, что ты не зря занимаешься бегом.

Я вынул презерватив из заднего кармана, но она остановила меня.

— Я на противозачаточных. — Это была просто музыка для моих ушей.

Я поцеловал ее, прикусывая нижнюю губу. Улыбнувшись, в отместку я потянул и разорвал ее блузку, нежно поцеловал обе ее груди, а потом провел языком по животу, стягивая с нее джинсы и белье.

— О-о-о, — простонала она, держась за диван, когда мои пальцы вошли в нее. Она всем телом прижималась ко мне. — Илай!

По ее телу пробежала дрожь, когда я прикоснулся к ней языком. Устроив ее ногу у себя на плече, я вошел в нее языком, пробуя на вкус, и не прекращая двигать пальцами.

— Илай… Илай… Я… больше не могу…

Постанывая, она прижала мою голову к себе, чтобы я продолжал.

— Илай! — ее тело задрожало в оргазме.

Сев, я вытер уголок рта, наслаждаясь видом ее обнаженного тела подо мной, движением груди, поднимавшейся чаще из-за сбившегося дыхания.

— Поцелуй меня, — попросила

она.

Как я мог отказать? Ее язык скользил вокруг моего языка, и я застонал. Легким толчком она опрокинула меня на спину и села сверху. Сняв бюстгальтер, она отбросила его в сторону. Чуть приподнявшись, я сжал ее груди, взял в рот один сосок и слегка прикусил его.

Она дышала с трудом.

— Илай… я… хочу тебя, — прошептала она, стаскивая с меня штаны, и взяла меня в свои теплые руки. Когда она медленно погладила меня, я задрожал, и все мысли вылетели из головы.

— Гвиневра! — выдохнул я, отпуская ее груди и наслаждаясь ее движениями.

— Я хочу, чтобы ты был во мне. — Она целовала мои губы.

Придерживая ее за талию и практически не дыша, я едва не кончил, когда она опустилась на меня сверху.

— Черт! — у меня голос захрипел от напряжения.

Она была невозможно узкой и сильно сжималась вокруг меня. Опершись руками мне на грудь, она объезжала меня. Ее волосы свесились на бок, полуоткрытые губы шептали мое имя снова и снова. Я не мог больше сдерживаться. Перевернув ее на спину и приподняв ногу, я резко вошел в нее. С каждым моим толчком ее груди тяжело подпрыгивали.

— О, Боже! — закричала она, положив руки мне на плечи. — Илай… черт! Да!

Чем сильнее она кричала, тем больше мне хотелось слушать ее еще и еще. Это вынуждало меня двигаться все быстрее. Лампа свалилась со столика, а диван двинулся вместе с нами, но это было неважно.

Тело Гвен выгнулось дугой, а я стоял на коленях, крепко удерживая ее бедра. Мой взгляд был затуманен от желания.

— Как же хорошо!..

Это больше, чем просто хорошо. Это было охренительно! Ее тело свело меня с ума.

— Илай! — закричала она, достигнув второго оргазма.

Я еще сильнее прижался к ней и жестко толкнулся. Она обняла меня и принялась покрывать поцелуями мое лицо. Гвен была самой дикой кошкой, которую я вообще встречал, и самой лучшей.

Гвен дразнила меня, шепча всякие непристойности:

— Возьми меня жестко, Илай, — стонала она, покусывая мое ухо. — Я хочу кричать, малыш. Мне нужно больше. Трахни меня еще!

И она кричала, царапая мою спину ногтями.

Это было восхитительно!

— Боже, Илай, с тех пор, как ты впервые поцеловал меня, я так хотела, чтобы ты меня трахнул.

— Буду и довольно часто. — Я шире развел ее ноги, наслаждаясь прекрасным видом, потом снова прижал ее к себе и уже больше не мог оторваться. — О-о-о! — испытав оргазм, я прикрыл глаза, возвращаясь к реальности.

Мы оба лежали, и никто из нас не мог пошевелиться. Ее руки обвили мою шею, а я обнимал ее за талию. Немного погодя, Гвен села на меня сверху и посмотрела мне в глаза.

— Я хочу, чтобы в следующий раз ты кричал мое имя, — прошептала она, нежно целуя мои губы. — Я хочу, чтобы ты кричал «Гвиневра», когда испытаешь оргазм.