Тот случай между Илаем и Гвен

МакЭвой Дж. Дж.

Я постарался не обращать на это внимание.

— Ко всему прочему, с прошлой ночи я стал лучше понимать, что ты за человек.

— И что я за человек?

— Кремень, — ответила она.

Я смотрел на нее, не понимая, о чем она.

— Мой отец постоянно классифицирует людей, используя природные ассоциации. Люди — кремни, такие как ты, составляют основу человечества. Они помогают другим людям, заботятся о них, невзирая на цену. Вероятнее всего, ты не осознаешь этого, но, когда Логан говорил о том, как сильно желает отблагодарить тебя за твою заботу, я видела это. Ты готов пожертвовать всем ради людей, которых действительно любишь.

—

Разве не все так поступают? — Я откусил еще кусочек сэндвича.

— Да, но не каждый готов организовать свою жизнь вокруг младшего брата и мамы, неважно, идут ли они в школу или начинают строить свою карьеру. Далеко не каждый звонит преподавателю своего брата, только чтобы узнать о его успехах в учебе. Ты делаешь это потому, что любишь их настолько, что элементарная забота о самом себе заставляет тебя чувствовать себя эгоистом. Когда мы впервые встретились с тобой в больнице, я была неправа. Ты попросил меня уйти не потому, что мое присутствие нервировало тебя. На самом деле ты не хотел, чтобы Логан продолжал раз за разом обвинять себя. Ты — опора своей семьи, и это просто потрясающе, — сказала она, жуя.

Ее коричневые глаза внимательно смотрели на меня. Я не знал, радоваться ли мне тому, что она с такой легкостью разобралась в тонкостях моего характера.

— А как называет тебя твой отец?

Она засмеялась.

— Он говорил, что я похожа на дождь, потому что устойчива к проявлениям самой жизни. А наш мир давно бы засох, если бы дождя не было никогда. Моя мама считает, это от того, что я могу быть и легким летним дождиком, и ураганом. А мой брат… Он говорил, это связано с тем, что я безумно люблю гулять. Неважно, сколько раз ты видишь дождь, ты все равно каждый раз садишься и смотришь на него. Это зрелище завораживает… И то, что я поведала тебе о моем брате, — она закусила губу, взглянув на меня, — могу я попросить тебя никому не рассказывать об этом? Кроме тебя и Стиви никто не в курсе.

— И ты никогда никому об этом не рассказывала? — Я хотел узнать, говорила ли она ему.

Она кивнула.

— Это не та тема, которую можно поднять в обычном разговоре.

— Я никому не скажу. Спасибо за откровенность. Я пока еще не до конца успокоился, но постараюсь сделать все, чтобы поддержать Логана. Думаю, часть меня раздражена именно потому, что теперь я практически ничем не могу ему помочь. Ему придется всего добиваться самостоятельно, а я должен буду позволить ему это. Такое произойдет впервые.

— У него уже получается, — произнесла она, взяв свой телефон со столика. — У Логана уже много почитателей в соцсетях, и его песня попадала в iTunes топ раз сто.

— Что?! — Я взял в руки ее телефон и увидел Логана, выступающего на сцене на каком-то концерте. — Когда он успел?

— Не знаю. Помню, Себастьян не раз что-то говорил о его музыкальной карьере, но специально я не отслеживала его концерты. Я погуглила его имя после того, как он ушел, и вот теперь ты видишь, что я еще и чертовски любопытна.

— Я даже не догадывался, что он уже вовсю занимается этим делом, — произнес я больше для себя, читая комментарии фанатов Логана под его видео. Незнакомые ему люди поддержали его гораздо больше, чем я. Я вернул Гвен телефон, оставаясь лежать на подушках.

Она убрала поднос и поставила его на пол возле кровати. Обвив меня руками, она положила голову мне на грудь.

— Я всего лишь хотел, чтобы с ним все было в порядке. Когда отец умер,

Логан был еще маленьким. Мне было плохо от того, что я помнил отца, а он нет. Поэтому каждый раз я старался делать то, что отец делал для меня: быть хорошим примером для него, следить, чтобы у него все получалось, ходить на все его спортивные игры. Я даже не догадывался, что практически душил его.

Даже просто думать об этом было больно.

— Ты не душил его, — мягко добавила она, и я нежно погладил ее. — Уверена, он счастлив, что у него есть воспоминания, и, несмотря на то, что ты хотел его видеть врачом, он ничего бы не стал менять.

— Я всегда знал, что ему нравится музыка, но не думал, что он выберет ее делом своей жизни. Это просто… В общем, теперь его жизнь будет зависеть от того, понравится ли людям его творчество.

Она подняла голову и посмотрела на меня.

— Вот в этом и заключается разница между твоей и нашей карьерой. В твоей работе все зависит от образования и тренингов. Все зависит именно от тебя. А в нашей профессии, как ты говоришь, многое зависит от популярности. Мы тоже можем получить хорошее образование, пройти массу тренингов, но все может закончиться тем, что покупателей не будет… Поначалу мне было очень страшно, но однажды увидеть, как кто-то смотрит на тебя так, будто бы ты сотворил настоящее чудо… Ради этого стоит рискнуть.

Мы помолчали, и я вспомнил картину нашей семьи, нарисованную ей. Она была чудесной. У нас не было семейных фотографий, и она своими руками создала одну из них. Улыбка расплылась на моем лице, когда я услышал ее мерное посапывание.

Она повернулась на бок, лицом ко мне. Сзади нее тикали часы. Посмотрев на них, я понял, что мы проболтали целый час. С ней было легко и говорить, и слушать.

— Что же ты делаешь со мной, Гвиневра? — Я прикоснулся поцелуем к ее голове, чувствуя, что сам засыпаю.

Я был уверен, что Гвен мне приснится. Она постепенно занимала все больше пространства в моей жизни.

Глава 16

Нарушители спокойствия

Илай

Я возвращался с прогулки, ведя Тайги на поводке. Этим утром мы оба проспали. Гвиневра торопилась на встречу с поставщиком красок, поэтому я предложил ей выгулять Тайги. Я успевал совершить только тридцатиминутную пробежку, но меня это не тяготило. В любом случае я чувствовал себя более чем в отличной спортивной форме. Перед тем как повернуть на нашу улицы, Тайги остановился и уселся на свою серую задницу прямо посреди дороги.

— Ну же, — скомандовал я, потянув его за поводок.

Поднявшись, пес принялся тянуть меня совершенно в другом направлении.

Присев на корточки, я почесал его за ухом.

— Мы с тобой можем выйти на пробежку и завтра, а сейчас мне пора на работу.

Пес звонко гавкнул и попытался снова потянуть меня в противоположную сторону.

— Тайги! — сказал я с укором, словно непослушному ребенку.

Он заскулил, но послушно последовал за мной.

В тот момент, когда мы повернули за угол, я пожалел, что не послушал его. Тайги выгнул спину, становясь больше похожим на волка, чем на собаку, и зарычал на мужчину, стоявшего напротив здания с букетом красных и белых маков. Я легко определил разновидность цветов, так как достаточно часто бывал в цветочных магазинах вместе с мамой. Когда мы подошли ближе, рычание собаки стало еще громче.