Тотальная угроза
Шрифт:
— Свяжитесь по рации с командующим! — предпринял Картазаев последнюю попытку увести от лица смертоносный ствол.
— А рация разбита! — издевательски заметил Нестеренко и снял пистолет с предохранителя. — Такое в бою тоже случается. Тебе опять не повезло.
Картазаев изобразил как можно более жалостливую мину и попросил:
— Ребята, будьте людьми, в уборную мне надо.
— Ссы в штаны, ублюдок! — ухмыльнулся Нестеренко.
Ну, как знаете, подумал Картазаев. Поначалу психологически было трудно мочиться в штаны, все-таки взрослый
— Ах ты, гаденыш! — Нестеренко отскочил, Картазаев только этого и ждал, распихал удерживающих его десантников по сторонам и бросился вверх по лестнице, в холл второго этажа.
Сзади жахнул выстрел. Ногу обожгла боль, но Картазаев не остановился, понимая, что это означает смерть, и даже не замедлил хода и, отталкиваясь руками от ступенек и стен, повисая на перилах, выдрался наверх.
Второй этаж занимало фойе, которое можно было бы считать просторным, если бы не беспорядочно перегораживающие его буфетные стойки и рекламные щиты. Картазаев заметил вдали вход в зрительный зал и побежал к нему, сшибая пластмассовые стульчаки и оставляя следы крови на пыльном полу.
Не задерживаясь в дверях, последовал дальше, в темноту зрительного зала.
Кинотеатр оказался не модным мультиплексом, а старинным моноплексом. Зал был только один, и довольно вместительный.
В нос ударила нестерпимая вонь. Мертвяки сидели целыми шеренгами, там, где их застала смерть. Воздух был настолько плотным, что стоял стеной, выталкивал из себя посторонние предметы. У Картазаева на мгновение возникло острое желание сорвать фильтры и стать своим, не посторонним.
Папаш утверждал, что смерть от Вольда наиболее безболезненная из смертей. Засыпаешь и все.
Сзади загрохотали сапоги. Десантники уже поднялись по лестнице и теперь бежали по фойе. Картазаев скрипнул зубами и, подволакивая раненую ногу, побежал по лестнице вниз, к белеющему в темноте экрану.
Ноги разъезжались на покрытом желтым гноем полу, и пару раз он едва не упал, четко понимая, что если упадет, то ослабшему от потери крови организму уже не подняться.
Из последних сил ему удалось добраться до экрана и спрятаться за свисающий по бокам занавес. Стараясь не касаться его, он пробирался вдоль стены, когда руки провалились в нишу.
Готовясь к заданию, он тщательно изучил планировку здания и теперь знал ее наизусть.
Картазаев пошарил руками и обнаружил лаз, ведущий в заэкранное помещение. Стараясь не стонать, задевая о больную ногу, ему с огромными усилиями удалось в него влезть.
Сделав пару шагов, он без сил упал на пол, заваленный лежалым мусором. Захотелось закрыть глаза и уснуть.
Э, нет!
Первым делом он остановил кровь, приспособив носовой платок под жгут. В этот момент до него донеслись голоса. Он оглянулся и замер.
Тряпка экрана совершенно не скрывала
Тысячи мертвяков смотрели на него пустыми глазницами. Целый зал.
Десантники стояли на самом верху, не решаясь спуститься в заполненный смертью по самые края амфитеатр.
— На стене свежая кровь, — заметил сержант.
— Значит, он скоро сдохнет, — вторил ему голос капитана. — Ну-ка, дай автомат.
Он дал длинную очередь. Пули полетели в зрительный зал, наугад находя цели. Нарядно одетые мертвяки встретили их полным безмолвием.
— Пойдемте отсюда, на хер! — произнес дрогнувшим голосом капитан, которого тоже проняло.
Дверь со скрежетом закрылась, и загремел засов.
Картазаев остался один.
Поначалу ничего не нарушало тишину, потом со стороны улицы раздались негромкие шаркающие шаги. Кто-то нерешительно тронул ручку двери.
Звякнула откидываемая внешняя щеколда, и дверь медленно приоткрылась, впуская в зал немного сумрачного света. Вечерело, и если в зале стало светлее, то ненамного.
На пороге стоял "крот".
Картазаев смотрел на него во все глаза. Это был первый зараженный, которого он видел воочию. В пылу боя ему так и не удалось ничего рассмотреть конкретно, единственно, что он понял, что на них напали "кроты". Откровенно говоря, узнав из результатов аэрофотосъемки о движущихся точках, он сразу подумал о "кротах". Кто, кроме них, еще бы мог передвигаться в мертвом городе?
На вид "кроту" было около тридцати. Крупный мужчина в когда-то нарядном, а сейчас донельзя измаранном и во многих местах порванном костюме. Лицо его имело землисто-серый цвет. Глаза плотно закрыты.
Постояв на пороге, "крот" шагнул внутрь и пошел по лестнице наверх. Движения его были неуверенные и резкие одновременно. Он все время натыкался на препятствия и шарил по сторонам руками.
Тем временем, на пороге возник еще один "крот" и, не задерживаясь, последовал за первым. Потом еще и еще.
Они шли по лестнице цепочкой, которую ни у кого не повернулся бы язык назвать живой. Мужчины, женщины, старики. В лохмотьях вместо одежд, с закрытыми глазами.
У Картазаева возникло чувство, что он смотрит сюрреалистический фильм, потому что все они проходили мимо него на экране, и он был единственным зрителем.
"Кроты" достигли двери в холл и теперь пытались ее открыть. Число их достигло нескольких десятков, они роились около двери, создавая сутолоку и неловко толкаясь. Дверь, закрытая десантниками на засов, не поддавалась.
Поняв тщетность своих потуг, "кроты" прекратили попытки. Причем, проделали это одновременно, словно по команде. Движения их были синхронны и механистичны.
Постояв пару минут, они развернулись и стали спускаться, подталкивая друг друга и натыкаясь на кресла.